– Ну, как хочешь.
Помолчали. Петька и говорит:
– Я думаю завтра домой ехать…
– Воля твоя… Только погодил бы – привыкать надо, живем ведь мы – и ничего… Да и то я на-днях в газете читал – американец один такой снаряд изобрел: к любому автомобилю приделай – и он, как уж тут ни верти, с места не сдвинется!
Не верит.
Ночь проспал, а утречком домой отправился.
Идет – а они то тут, то там гудят, надрываются. Петька больше панелью норовит – им на панель недоступно.
Дошел до площади.
Тут уж хочешь не хочешь – переходи. А их – видимо-невидимо со всех углов, и все на него.
Петька в сторону – а тут трамвай звонит, стучит; прыгнул назад – чуть под лошадь не попал; вскочил, бежать, а тот как шваркнет по голове – и череп пополам!
Мел молотый
Встретился деревенский маклак с базарным торговцем: то да се, как дела, какова торговлишка?
– Да ничего, – отвечает тот, – только вот с мелом сел. Купил по весне молотого мела вагон, думал, ремонты большие будут да стройка, а стройку, посократили – вот и сижу с ненужным товаром, а денег для оборота нет.
– Давай продам, только барыши поровну, – говорит маклак.
– Куда ж ты продашь?
– Как куда? А в деревню.
– В деревню? Окстись! У нас не хохлы, изб мелом не мажут.
– Не твое дело как, а я продам! По рукам, что ли?
Поторговались-поторговались – ударили по рукам.
«Не продаст щучий сын, – думает торговец, – и товар не замотал бы… Ну да ладно, рискну»…