После этих слов в кабинете погас свет. Вечер окончательно вошел в свои права. Поэтому комната погрузилась практически в полную темноту, в которой люди сами превратились в черных «призраков».
Парни тревожно замолчали в напряжении. А девушки завизжали так, что стены института чуть не подверглись разрушению.
И только профессор остался невозмутим. Он лишь подумал о том, что больше не стоит испытывать свой странный и не работающий должным образом прибор на лекциях со студентами.
А иначе он окончательно испортит проводку в каком-нибудь учреждении и ему выставят не самый маленький счет за материальный ущерб.
Правда, вслух эти мысли он высказывать не стал. Пусть лучше студенты думают, что все это проделки приведений. Ведь так удастся привлечь их внимание хоть немного.
Кстати говоря, о проделках, свет вскоре дали. И лекция пошла своим чередом. Слайды, видео и картинки с учеными закончились.
Виктор Борисович также основательно выговорился. И данный ликбез медленно, но верно подходил к своему логическому завершению.
Глава 9
Леха шел довольно быстро, преодолевая волны темно-зеленой растительности с желтыми вкраплениями. Он был похож на парусник, который рассекал морские своим телом морские просторы.
Эд не успевал за своим другом, одержимым страшной идеей. Он чувствовал, что с каждым шагом у него холодеют руки, как будто там проносится некий сквозняк.
Но все, что он мог сделать — это только причитать и злиться. Леху это явно не останавливало. А скорее, даже наоборот, создавало в мозгах ученого немалый азарт.
Метр за метром мужчины пробирались в какую-то странную чащу. Казалось, что выхода отсюда точно нет, и что здесь можно вполне заблудиться, как в сибирской тайге.
Но самое главное, что чем глубже они забирались, тем отчётливее были слышны песнопения этого крайне не приятного тонкого голоса. А кроме всего прочего, были явные ощущение присутствия. Ощущения присутствия некоторых наблюдателей, которые смотрят за ними, как за артистами фильма. Не самого доброго и не самого приятного фильма.
К счастью, густая растительность и ряды могил не были бесконечными. Вдруг Леха, сам того не ожидая, вывалился на довольно открытую поляну. Он споткнулся, и чуть было не упал плашмя на грязную землю.
Эд понял, что они приблизились вплотную к источнику звука. Он машинально зажмурился, с большим ужасом представляя, кто именно мог распевать песни восьмидесятых посреди мрачного кладбища.
— Оооо, неожиданно… — Произнес Леха. — Здравствуйте, извините, что беспокою.
Эд открыл глаза, понимая, что вряд ли его друг был бы таким любезным, если бы увидел нечто странное.
И действительно. Ничего странного здесь не находилось. Всего лишь какая-то молодая женщина сидела напротив большого надгробного памятника и сметала с него пыль мягкой кисточкой.
Она была одета в сапоги и грубую одежду, похожею на форму советской армии. Волосы ее были аккуратно собраны в пучок, а лицо являло крайнюю озабоченность.
При этом она сама была небольшого роста и тонкого телосложения. Именно так обычно рисуют заядлых трудоголичек или повернутых на чем-то дам с ученой степенью и хроническим ПМСом.