Поместье Повелителя было обнесено стеной, у ворот стоял здоровяк с татуированными предплечьями, однако, когда Цы объяснил, зачем пришел, охранник посторонился, пропуская его внутрь, а потом, двинувшись следом, проводил юношу мимо рисовых наделов к изящной беседке, из которой открывался мирный вид на горный склон, обвитый лентами террасированных полей. Угрюмый старик полулежал в открытом паланкине, наложница обмахивала его веером. Хозяин оглядел юношу оценивающим взглядом, задержавшимся на ногах Цы; было похоже, что о человеке он судит по обуви. Осмотр заставил богача презрительно скривить губы, но, едва узнав о цели посещения, он сладко улыбнулся.

— Стало быть, хочешь продать земли Лу. — Повелитель риса жестом предложил Цы сесть на землю рядом с паланкином. — Сожалею о случившемся с твоей семьей. Но сейчас не время для хороших сделок.

«Особенно в моих обстоятельствах, так?»

Цы согнулся в поклоне. Посмотрел, как Третья играет с утками возле пруда. Неторопливо уселся. Ответ у него был готов заранее.

— Я наслышан о вашей мудрости, — подольстился Цы, — а еще больше о вашем чутье на выгодные сделки. — (Тщеславный старик расплылся в улыбке, отнюдь не свидетельствовавшей о мудрости.) — Вы, несомненно, решили, что положение мое вынуждает избавиться от имущества брата за бесценок. Однако я пришел сюда не для того, чтобы дарить, — я хочу предложить вам нечто бесценное.

Старик откинулся на спинку паланкина, явно раздумывая, слушать ли дальше или сразу повелеть высечь этого юнца за непочтительность. В конце концов он сделал знак: продолжай.

— Мне известно, что Бао Пао не один год вел переговоры с моим братом, — солгал Цы. — У него к землям Лу давний интерес. Еще с той поры, как Лу их купил.

— Не вижу, в чем тут мой интерес, — презрительно бросил богатей. — У меня земли столько, что даже если б я обратил в рабство десяток деревень — их и то не хватило бы, чтобы ее обработать.

— Все верно. И именно поэтому я пришел сюда, а не к Бао Пао.

— Мальчик, ты испытываешь мое терпение. Говори толком, не то тебя выгонят отсюда пинками.

— У вашего почтенства земель больше, чем у Бао Пао. Вы действительно богаче его, однако не сильнее. Староста — он. А ваше почтенство, при всем моем уважении, — не более чем землевладелец.

Старик издал глухой рык. Цы понял, что попал в точку. И продолжил.

— Все в деревне знают, что Бао Пао интересуется землями Лу, — заявил юноша. — Ведь прежний хозяин тысячу раз отказывался их продать старосте из-за древней семейной вражды.

— А твой братец как-то ночью предложил на них сыграть да и выиграл. Думаешь, я забыл об этой истории?

— Брат же отказывался их продать по той же самой причине, по какой и прежний хозяин не хотел с ними расставаться. Там ведь протекает ручей, а значит, вода есть всегда, даже в засуху. У вашего почтенства есть земли ниже по склону, они орошаются из реки, но участки Бао Пао расположены в верхней части склонов, куда вода поступает только с помощью системы педальных насосов.

— Каковые он, кстати, не может использовать без того, чтобы не пройти через мои владения. Ну и что же? И так понятно, что у меня земли больше, чем я могу обработать, и что воды у меня достаточно. Почему же меня должен заинтересовать твой жалкий надел?

— Именно потому, что я могу продать его Бао Пао. Только подумайте: стоит мне так поступить, и у старосты появится не только власть, но и богатство, которое принесет ему речушка моего брата.

Землевладелец смотрел на юного нищеброда сверху вниз, в задумчивости продолжая жевать давно проглоченный кусок. Он знал: все, сказанное Цы, — сущая правда. Чего он не знал — это во сколько ему обойдется необычная сделка.

— Послушай, мальчик. Твоя земля мне и даром не нужна. Если ее хочет Бао Пао, продай ему.

«Он только хорохорится, Цы. Принимай вызов».