Перекинулись парой слов. Оказалось, что маг совсем не сердится на егерей за слежку. Это было необычно.

Напарник погиб — это без вариантов.

Мужчина так участливо смотрит… В порядке ли она? Ох! Это ведь он спас её, падающую в пучину, вырвал прямо из лап смерти! Принёс, обогрел… Спас… Жива. Она ЖИВА!

Без ума подскочив на ноги, она предстала перед ним нагой. Такой, какой хотела бы… Но хочет ли он? Допустит ли его подруга? Благодари спасителя! Целуй ноги!

Она ему не нравится! Нет… не нравится, что падает ниц. Это странно. Обычно все великие желают видеть поклонение.

Красавица Делиция повела к фургону, высушила одежду, помогла надеть. От мыслей о еде в животе громко заурчало. Зато в голове значительно посветлело.

Девушки принялись готовить. Вигилана с любопытством поглядывала на то, как маг колдует. Казалось, что ничего особенного не происходило. Он стоял и внимательно смотрел на дыру в стене, из которой вылетали камешки, тут же уносившиеся в грохочущую темноту.

Блюдо, которое задумала Делиция было известно девушке, хотя и готовилось немного иначе. Оно не успело толком приготовиться, как маг приказал разводить огонь в печи. Оказалось, что он за несколько десятков минут сделал в стене настоящую печь! Это невероятно, восхитительно, волшебно!

Когда потушили костёр, дышать сразу стало легче. Зато котёл потребовал более пристального внимания, ведь печка жарит значительно сильнее и есть риск испортить пищу. Впрочем, вдвоём женщины справились. Ах, как же вкусно получилось! А эта магичка столь мила, что положила добавки… Кто говорит, что маги неприятные люди? Плюнуть ему в лицо!

Маг Гудвин… Великий маг Гудвин… Огромный, добрый, сильный, надёжный. Вот он стоит и одним движением втягивает огромные побитые стволы деревьев. Заботится, чтобы у них были дрова и тепло.

В памяти всплыла сцена, как он подхватывает свою обнажённую подругу на руки и несёт к фургону. Воображение подставило Вигилану на её место. Вот она лежит, покорная, а его жадный взгляд блуждает по её телу… Бросило в жар. В чреслах волной прокатилось сладкое томление.

А где она будет спать? Маг сделал уютную комнатку. Там только одна широкая кровать, Вигилана сама помогала относить туда большое одеяло… О, пресвятая Мать! Неужели они хотят, что и она легла вместе… А что, если он захочет её? Не позволить? Убежать? Ах… Ноги предательски свело судорогой. Кого она обманывает? Да она отдастся этому мужчине, стоит только тому щёлкнуть пальцем!

А вдруг… Он не захочет? Вдруг его женщина против наложниц? В городе достаточно людей и таких взглядов. А если не против?

Прочь сомнения! Если она не решится, то ничего и не будет. Ни плохого, ни хорошего. Это даже хуже, если её прогонят вон. Тогда она всю жизнь будет грызть себя за то, что не попыталась и упустила свой шанс.

Когда они поднялись и направились в спальню, позвав Вигилану с собой, у неё чуть ноги не подогнулись. Нетвёрдым шагом она вошла и широко раскрытыми глазами уставилась на маленькие магические светильники, висящие в углах и очень красиво мерцающие в полутьме.

Опустив глаза, она обмерла: маги плавными движениями начали снимать друг с друга одежды, постепенно обнажаясь. Их нежные поцелуи будоражили кровь и путали сознание. Все слова, которые девушка заготовила, разом вылетели из головы, едва великий маг Гудвин предстал в своей первозданной наготе на расстоянии двух шагов.

Его прекрасное лицо, совершенное тело и… приведённый в боевую готовность орган невероятной красоты… А может всё это лишь сон?!

— Могу ли я… Позволите ли мне… меня… вас… — слова застряли в горле. Вигилана не могла выдавить ничего вразумительного. Казалось, что вот сейчас эти небожители засмеются и взашей выгонят этакую недотёпу, лесную простушку.

— Всё хорошо, милая, — словно сквозь вату послышался приятный голос Гудвина.

Его подруга и ученица улыбнулась и шагнула к новенькой, положив свои нежные руки ей на плечи. Нежно поцеловав её в губы, она принялась снимать грубую одежду егеря, обнажая трепещущее в предвкушении тело.