Художница. Я почти забыла о том, что когда-то умела и любила рисовать. За прошедшие два года я не брала в руки ни карандаша, ни кисти, ни даже уголька.

— Вы ведь нарисовали на стене свое видение Хаоса, так? Сильная работа.

Еще одна тема, которую я меньше всего хотела бы мусолить. Мои сны, мои кошмары — лучше о них не вспоминать. Не хочу, чтобы кто-то копался у меня в голове.

— Как тот образ явился вам, Сара? Откуда вы узнали о том, что произойдет?

— Это было два года назад. Зачем вспоминать?

Она кладет папку на стол перед собой. Я пытаюсь прочесть, что там написано, но она убирает папку из моего поля зрения.

— Но это же поразительно, Сара. Вы видели будущее. Вы смогли выразить увиденное. Откуда пришло то видение?

— Ниоткуда.

— Перестаньте. Оно наверняка откуда-то пришло, вы не могли взять и выдумать его.

Зараза. Что ж, раз она так, то пусть получает.

— Почему не могла? Из головы — вот откуда я взяла ту картину.

С вызовом смотрю ей прямо в глаза. Она сидит на краешке дивана, подавшись вперед.

— Вам снился сон?

— Да. Один и тот же, много раз. Каждую ночь.

— Вы видели Адама и Мию, город в руинах и горящие здания?

— Да. Да. Именно. Но больше этот сон мне не снится. Перестал.

— Что вам снится теперь, Сара?

— Ничего. Я перестала видеть сны.

Я потеряла Мию в этом холодном и безлюдном месте. Я выкрикиваю ее имя…

— Вам вообще не снятся сны?