В дверях появляется голова Саймона.

— Как тут у вас?

— Она никак не успокоится, все плачет и плачет.

— Помочь?

— Попробуй.

Он берет Джемму на руки. Я стою и смотрю, отводя влажные волосы со лба. Она даже не заметила, что теперь ее держит другой человек. Личико сморщено, налито кровью, разгневано.

— А как насчет ее сестренки?

— Нет, нет. Она… она все еще в шоке.

— А вдруг это поможет?

— Вряд ли. Не будем ее тревожить. Что за забава — баюкать плачущую младшую сестру? Лучше подождать, когда малышка успокоится, и тогда…

— Конечно… — Он возвращает Джемму мне. — Я схожу за Алоной. Она умеет обращаться с новорожденными.

Я снова начинаю мерять ризницу шагами, не сводя глаз с Мии. Она где-то далеко. Губы опять шевелятся, почти беззвучно лепечут что-то, слышное ей одной. Где бы она сейчас ни была, это плохое место. Надо немедленно вернуть ее.

— Мия, — говорю. — Подержишь сестренку?

Она как будто не слышит.

Я опускаюсь на колени рядом с ней.

— Мия, — повторяю, — хочешь подержать сестренку?

Она поднимает на меня глаза. Аура вокруг головы стала чернильно-черной. Черный ореол. Зрачки большие-большие, в них, кажется, скопилась вся боль мира. Мне становится по-настоящему страшно.

— Вытяни ручки, — твердо говорю я.

Она молча повинуется, как робот.

Я мягко кладу Джемму Мии на руки, снизу поддерживаю их своими, баюкая их обеих.