- Чего? - он обернулся.
- Альберт Эдуардович, вот, возьмите, - Нюся протянула деревянную коробку.
- Хм... Однако, - он опустил очки со лба. - Бурместер, Колейта Порто, 1965. Если это не подделка...
- Не подделка. Мне на день рождения подарили, папа из Африки привез. А я крепленое вино не очень люблю. Если вам понравится, еще достану.
- Анечка, покажи мне мужчину, который откажется от глотка настоящего портвейна! Правильное вино отличается невероятно высокой концентрацией вкуса фруктов: инжира, чернослива и марципана. Старый портвейн, кофе, шоколад... Эти слова звучат как самая красивая музыка мира,- вернув очки на лоб, доктор пытливо уставился ей в глаза. - Ладно, моя милая, это лирика. Говори, что тебе надо.
- Мне в реанимацию нужно, на ребят посмотреть, - честно призналась Нюся. - Без вашего разрешения не пускают.
- А чего там смотреть? - насупился он. - Нечего. Больные спят, ситуация под контролем. Так что нет. Сегодня - точно нет. А завтра посмотрим.
Ну, рыжая лиса! А мне так не предлагала португальского нектару, жажду утолить летним вечером. Увидев критику в моих глазах, она принялась оправдываться:
- Ничего, Антон Михалыч, это не последняя! У меня еще крымский «Розовый мускат» есть, и херес «Массандра».
Вот, дожились. Херес! Редкий, божественный напиток, и даже лекарственный. Он защищает сердце и предохраняет от сердечных приступов. В Англии лекари выписывают рецепт так: херес чистый, ежедневно, по чуть-чуть. Его не обязательно охлаждать, и следует пить мелкими глотками - до еды, после еды, и во время еды. Такие важные детали, а мне о непоследней бутылке она сообщает последнему. А ведь херес прекрасно сочетается с летним вечером и стерлядью горячего копчения! Блин, это я узнаю в тот момент, когда херес мне нельзя, а копченую стерлядь никто здесь не предложит.
Печальные мысли прервали посетители - следом за доктором в палату заявились Коля Уваров с Ниной Радиной. Ниночка отошла к окну, молча кутаясь в куцый халатик. Из прекрасных глаз цвета изумруда капали крупные слезы. Они двоились, троились, и сверкали в солнечных лучах драгоценными гранями.
И еще мелькнул таксист Иван. Он заглянул в щелочку, посопел, но заходить не стал. Ни минуты покоя, блин, прямо день приемов какой-то. Ледащий император и не менее страдающие соратники.
- Так-так, - закончив осмотр тела, молвил Коля. - Голова повязана, кровь на рукаве... Как же мне с вами трудно и, не побоюсь этого слова, больно! Нет, с такими друзьями геморрой не нужен, все равно своей смертью не помру. Господи, прости. А лучше помоги.
И только я раскрыл непослушный рот, чтобы задать свои вопросы, как Коля их упредил:
- Все разговоры позже. Врач рекомендовал полный покой. И потом, здесь даже стены могут иметь уши.
- Стены, говорите? Пипец, - возмутилась Анюта. Она топнула, и в сердцах бросила: - Да чтоб у них уши отвяли! И потом в трубочку скрутились.
- Хорошая мысль, но нереальная, - согласился Коля, направляясь к выходу. - Скоро Виталик придет, все здесь проверит. А ты отдыхай, набирайся сил.
Виталик ждать себя не заставил, легко вписался в бесконечную очередь визитеров. Парень прискакал на костыле, с хитрым чемоданчиком мастера. Первым делом он отключил местную камеру, что висела в углу, а потом прошелся по комнате с прибором-детектором.
- Чисто, -лаконично сообщил результат своих блужданий.
- Тогда раздевайся и ложись, - Нюся указала на соседнюю койку. - У нас мало времени.