— Да. Сообщи, когда приедешь. Надеюсь, ты не задержишься.

— Под каким именем ты остановишься?

— Все тем же — Антон Рауд. Уж раз Гезолиан в Лейсене меня не раскусил, то и на этот раз, надеюсь, обойдется. У меня эстонский паспорт. Я слышал, ты встретила в зоопарке Яана?

— Обсудим это при встрече. Постараюсь приехать завтра.

— У тебя есть еще та флешка, с картой Коппарняси?

— Да, конечно.

— Захвати ее, пожалуйста. И если сможешь, распечатай сами карты. Флешку я заберу. Хилья, приезжай, я очень по тебе соскучился!

Я не решилась нежно попрощаться с Давидом, когда Юлия могла слышать меня из соседней комнаты. К счастью, Сюрьянен уговорил ее отправиться на следующий день в Лэнгвик: стояла прекрасная погода, и он пригласил на дачу гостей. Я обрадовалась про себя: в Лэнгвике у меня было гораздо больше свободы, чем в Хельсинки.

Я взяла с собой спрятанные в шкафу сокровища: флешку, пистолет и кольцо, двойник старого маминого кольца с фотографии. Принтер стоял в комнате Сюрьянена, и мне пришлось долго ждать, пока он выйдет на кухню обсудить с Ханной завтрашний ужин. Лишь тогда я проскользнула к нему в кабинет и быстро распечатала карты. Свернув бумаги, я вздохнула с облегчением и отправилась к себе в комнату. Села на подоконник и в задумчивости уставилась в окно, рассматривая спешащих по Бульвару прохожих. Весна уже развернулась вовсю: прохожие оделись в яркие плащи и куртки, женщины цокали по асфальту тонкими каблучками легких туфель. Город стряхнул зимнее оцепенение и радостно потянулся навстречу солнцу и теплу.

Сюрьянен решил сам вести машину и велел выгнать из гаража джип. Юрий уговорил меня сесть к нему в «ягуар»: кажется, он хотел со мной поговорить.

— Что с тобой происходит? — спросил он, когда мы выехали за город и машина помчалась со скоростью более ста километров в час.

— Что ты имеешь в виду?

— Думаешь, я ничего не вижу? Ты все время улыбаешься и напеваешь.

— Просто весна, — соврала я.

— Да брось, не может быть. У тебя новый мужчина?

— Нет. Да если бы и так, это совсем не твое дело.

— Ну конечно. К Юрию обращаются только тогда, когда чего-нибудь нужно. В остальное время можно его не замечать, — с детской обидой произнес Транков.

В общем-то, он был прав, но я все равно ни за что бы не сказала ему этого. Юрий также упомянул, что на весенний прием в честь Первого мая собирается приехать Гезолиан, которого он должен накануне встретить с самолета.

— Юлия не может поехать в аэропорт, потому что в это время по телевизору будут показывать какую-то королевскую свадьбу. К тому же прибывает пара политиков, которых Уско пригласил на вечеринку. Кстати, ты заметила, какой он стал нервный последнее время? Я думаю, это из-за выборов: все пошло не по плану, и даже бизнес теперь под угрозой. Некоторые из тех, кого он лоббировал, даже вылетели из парламента, но, разумеется, до свадьбы он не хочет об этом говорить Юлии и Гезолиану. Если Гезолиан узнает, что будущий зять вовсе не такой могущественный, как ему представлялось, свадьба вообще может не состояться. А ведь Сюрьянен и в самом деле любит Юлию.

— Он сам тебе говорил?