Минуты относительного покоя быстро заканчиваются, уступая место безумной круговерти окружающего мира. Так случилось и сейчас.

Роксана, совершенно неожиданно для меня отвлекшаяся от интересной для нее темы, вдруг устремила взор куда-то в противоположный конец зала. Сначала я не понял, что стряслось, но потом дымка невнимания рассеялась. Вот оно как! Интер-ресно, и в то же время заставляет с должной осторожностью отнестись к происходящему.

– Змейка, а ты уверена, что это не совпадение?

– Ты сам говорил, что тут множество пауков, привыкших есть друг друга. А Велимир, он на паука похож – такой же обманчиво безобидный, противный и ядовитый! Станет он просто так к Вадиму Изяславовичу подходить, да еще после беседы со своим хозяином?

– Не станет, – процедил я и тут же выдвинул то, что меня немного смущало. – Но если так, то очень уж все открыто, очевидно. Да и выбирать в качестве очередного переговорщика Вадима... У меня с ним не самые лучшие отношения.

– Посмотрим, ярл... Время покажет. А сейчас давай вернемся, это лучше будет.

Возражать не имело смысла, к тому же я и сам подумывал, что слишком мы долго находимся в отрыве от «коллектива». Все ж на пирах так не принято.

Вернувшись и вновь приземлившись на так и остававшееся свободным кресло, я не мог не спросить у Зигфрида:

– Ну что, есть у тебя мнения, зачем устраивали всю эту пирушку?

– Устроили и хорошо, – лениво отмахнулся тот, расправляясь с куском копченой медвежатины и запивая ее франкским вином. – Вина и яства отборные, скальды тоже... поют, пока еще на ногах держатся. Правильно ты пришел, чаще надо!

– Бесполезно, – вздохнула Змейка, оценившая степень опьянения моего приятеля. – Он уже не способен на дельный разговор. Воспрянет, если только Рагнарек начнется или хотя бы девы битв к нему прилетят.

– Жаль. Я надеялся...

– На что?

– Что мог краем уха что-либо дельное услышать. От него как-то ничего не ожидают, он безобидный, если не в набеге и не на площадке для поединков.

Роксана развела руками. Дескать, не всякий раз боги одаряют нас везением. Уж кто иной, а воюющий под знаменем Локи должен это знать получше других. Я не противоречил. Просто хотелось большего, как и всегда в таких случаях. Но за неимением того самого «большего» пришлось заняться находящимся поближе жареным гусем.

Шли минуты, постепенно сплетаясь в часы. Точно так же длилась и пирушка, радующая практически всех собравшихся за малым исключением. Однозначно не был счастлив наместник, получив неприятные известия. Я же находился в некотором напряжении, ощущая себя на недружественной территории, ожидая пусть не блеска клинка, но более тонких и не менее опасных ходов.

Стоп! А вот и ожидаемое изменение ровного течения пира. Засуетились люди наместника, оживился Кирилл Рыжий со своими киевскими приятелями. Значит, началось то, ради чего сегодня всех пригласили. Или я все же ошибаюсь?

– Начинается, – выдохнула Роксана, подтверждая, что глюков у меня в голове точно не завелось. – Только почему сейчас, когда многие уже в подпитии тяжелом?

– Как раз поэтому, чтоб этому Мстиславу пусто было. Хотя ярлов возлияниями не удивишь и делать явную глупость не заставишь, но внимание хоть немного, да притупилось. Так что слушаем, запоминаем и ищем подводные камни, о которые могут разбиться наши планы.

Меж тем наместник, искусно выплетая вязь славословий, начинал переходить от пустых слов к делу. И первое, что он выдал – примерное время.