За час с небольшим на полу комнаты оказались целые кучи разной одежды, канцелярщины, полностью никчемных безделушек вроде моделек корабля и другой хлам. Большая часть хранившихся в квартире вещей была совершенно бесполезна на фоне надвигающейся суровой реальности. При этом отсутствовали реально необходимые предметы, вроде спиртовки, палатки или банально теплого свитера, которые студент терпеть не мог. Пожалуй, впервые Виктор почувствовал себя дураком и шмоточником одновременно. Особенно неприятно было это осознавать на фоне тех выданных на гора острот, которыми он щедро одаривал других молодых людей.

"Ну, зато у меня есть фонарик, работающий на кинетической энергии. Сжимаешь рычаг, как эспандер, и получаешь свет. Дешево и сердито", -Решил утешить себя студент, вертя в руках неказистое устройство, - "Вот только от звуков, которые он издает, сбегутся все зомби в округе. Да и громоздкий, зараза".

В итоге подобный раритет пришлось поставить обратно на полку.

Между тем уличный шум, стихший было пару часов назад, вновь нарастал, пробиваясь сквозь пластиковые окна и плотно задвинутые шторы. Сирена из воинской части давно смолкла, однако ей на смену пришли зазвучавшие с новой силой звуки машин, выстрелы и взрывы, а также совершенно не различимые фразы из мегафона. Все это сливалось в одну чудовищную какофонию гибнущей цивилизации.

Парень все же решился посмотреть, что творится снаружи. Прислонившись к стенке, он немного приподнял штору и навел на открывшийся вид небольшой бинокль, купленный еще братом лет семь назад. Не ахти какое увеличение (на уровне хорошей камеры), тем не менее, очень помогло с оценкой ситуации.

А ситуация была… сложной. Он жил в спальном районе на окраине Ставрополя. Почти полмиллиона населения, областной центр. Не большой, но и не маленький город. Здесь не будет тех ужасов и давки, которые парень видел в больших мегаполисах, но и полностью очистить город от мертвецов тоже не получится. В общем, могло быть и лучше, и хуже.

С местом проживания Виктору также и повезло, и не повезло одновременно. Скорее всего, большая часть обитателей района в это время работала в центре города, а значит квартал не был заполнен и на треть. Чем меньше людей на квадратный метр, тем меньше зараженных. Но даже без части населения придется туго: район сам по себе был густонаселенным. А в шаговой доступности от дома Виктора были школа, детский сад и куча домов. Даже без части взрослого населения здесь было слишком много народу. Положение могла бы спасти находившаяся неподалеку воинская часть, но пока Виктор наблюдал лишь растерянных гражданских. Причем многие из них до сих пор не поняли масштабов катастрофы. Похоже, что ад, развернувшийся в центральных районах города, только-только успел добраться до периферии.

"Странные люди. Неужели в наш двадцать первый век кто-то до сих пор не пользуется интернетом? Или просто не верят "во всю эту чушь?".

Студент пожал плечами и аккуратно отодвинул штору, устав держать ткань в руке. Судя по всему, по окнам стрелять никто не собирался.

Поудобнее прислонившись плечом к стене, Виктор повертел биноклем из стороны в сторону, выбирая ракурс, и приник глазами к окулярам.

Не по-осеннему ясное небо, солнечный день, легкий ветерок треплет листву старых деревьев. Его район всегда был красивым и тихим. Мирная гавань, куда хотелось возвращаться снова и снова. Жаль, что сейчас он больше напоминал горячую точку: Куча даже не припаркованных, а попросту брошенных на тротуарах и проезжей части машин. Удушливый черный дым, спиралью поднимавшийся от горящих площадок, автомобилей, деревьев, темной волной выходящий из разбитых окон. И трупы. Черные точки, то тут то там лежащие на зеленой траве или сером асфальте. Редкие прохожие, что перебегали от укрытия к укрытию, и шарахались от медленных, шаркающих фигур с вытянутыми руками.

Правда, были и другие. Несколько семей, что загружали весь свой скарб в припаркованные автомобили. К их счастью, зомби было немного, и с подходящими одиночками они расправлялись быстро и безжалостно. Не все, конечно. На глазах Виктора трое мертвецов вцепились в отчаянно орущего парня. Тот даже не пытался вырваться, лишь трясясь и крича от очередного укуса. Остальные люди вокруг даже не попытались спасти его, начав с еще большим энтузиазмом рыться в своих машинах.

На этом фоне беззаботно играющая на детской площадке стайка подростков смотрелась дико, даже сюрреалистично.

Дети были единственные, кто словно не замечал крушение старого мира. Для них это было еще одним видом игры, забавным слешером, где им отводилась роль главных героев. Они не воспринимали всерьез всю творившуюся вокруг них вакханалию. Их не смущал ни вид неподвижных тел, ни разбитые автомобили, ни вяло бредущие зомби. Одного из них, неопрятного старика в выцветшем пиджачке и застиранных брюках, они даже окружили, и весело, с хохотом и присвистом, дразнили. Тот лишь разевал рот и пучил холодные, тусклые бельма. Судя по всему, такое количество целей дезориентировало нежить, и зомби никак не мог выбрать, до кого ему добраться. Из-за этого мертвец вертелся вокруг своей оси, делая шаг то к одному, то к другому подростку. Выглядело это и вправду забавно, но осознание того, КЕМ является этот старик превращало зрелище в чудовищную буффонаду.

Конец этой неприглядной сцене стал для Виктора неожиданностью. Просто один из возившихся с машиной мужчин резко захлопнул крышку автомобиля и вытащил из салона гитарный чехол. С ним он и отправился прямо к подросткам. Распихав наглых детей, и совершенно не обращая внимания на возмущенные окрики он вынул из футляра классическую двустволку. Виктор не мог понять, сказал он что-то или нет, но народ мгновенно заткнулся. Мужик же не спеша разломил ствол, зарядил патроны и навел оружие на подошедшего зомби.

Стрелок, не колеблясь ни минуты, прицелился и спокойно спустил курок.

Первый заряд дроби просто разворотил деду лицо. Инерцией того отбросило на землю, однако мозг еще не получил фатальных повреждений. Мертвец начал биться в конвульсиях, взрыхлив землю каблуками туфель и оставив пальцами глубокие борозды в размякшей от солнца и влаги почве.

И если раньше в представлении студента детвора походила на галчат, часто, но беззвучно разевающих рот, то теперь они напоминали выброшенную на берег рыбу.

А мужик, совершенно не стесняясь сбившихся у него за спиной подростков, с видимым удовлетворением добил нежить выстрелом в упор.

Виктора передернуло не столько от вида разверзшийся посреди двора кровавой каши, сколько из-за абсолютного равнодушия на суровом лице. Он невольно задался вопросом, а сможет ли он так хладнокровно уничтожать нежить? Не от безысходности, не вопреки животному страху, как сделал он сам, а вот так, холодно и отстраненно. В несколько четких, выверенных действий.