Проводив гостя, фон Хойдлер постоял на пороге, дымя сигарой, и вернулся в дом. Пройдя по комнатам, поднялся на второй этаж и постучал в дверь.

— Да?

— Это я.

— Открыто…

В комнате были приспущены шторы и царил полумрак. Приглядевшись, можно было различить предметы обстановки, шкафы и стулья. На стоявшем в углу диване полулежала молодая женщина. Падавший со стороны окна слабый свет позволял разглядеть ее роскошные, вьющиеся волосы.

— Проходите, профессор… Вы сегодня задержались…

— Увы, милая моя Мария — дела! Но спешу вас обрадовать — все решилось! Рейхсфюрер согласился!

— Я же вам говорила, — женщина чуть заметно пожала плечами.

— Не в последнюю очередь — благодаря вам! Вашим бумагам! Эти фото… они просто сразили его наповал!

— Да и любого другого на его месте ждал бы тот же результат. Наши аргументы неоспоримы.

— Но как же так? Вы все знали с самого начала? И не сказали мне?

— Нет… — сделала отрицающий жест Мария. — Не знала. Да и документы были мною получены только позавчера. Я же не раз говорила вам — истинное действие, начавшись, втягивает в свою орбиту множество людей. Даже и совершенно к нему непричастных. Это как водоворот — необязательно попасть сразу в центр, достаточно просто проплывать рядом. Фотографии и журнал принес мне отставной лаборант фон Маруга. Никто из нас о нем ничего и не знал — старик, по какому-то наитию, сам пришел к моим дверям. Охрана его не пустила — тогда он оставил мне пакет и написал записку. Вы же ее читали!

— Да… но я думал…

— Мы послали за ним. Увы, судьба распорядилась за нас — бомбежка… его тела даже не нашли в развалинах дома. Но он погиб недаром! Он — успел!

— Да…