От внезапно свалившегося знания внезапно закружилась голова. Признаюсь, волнение за об участи двух похищенных как-то вдруг отодвинулись на второй план. Настолько захватывающий виделась перспектива. Само собой, при условии, что меня захотят принять в касту избранных.

— Заманчиво, правда? — Рыскнула взглядом красавица. — Жить долго и счастливо в райском уголке. При этом, отгородившись от остального мира.

— Это шантаж? — Внезапно разозлился я. — Ультиматум, по принципу «или-или»?

— Да нет. — Лена невинно взмахнула ресницами. — Вещества, необходимые для ежедневной регенерации клеток, автоматически подаются в систему водоснабжения. Вот только, взять запас с собой, увы, не получится. К тому же, мы не бессмертны в прямом смысле слова. Мы — всего лишь долгоживущие. И обыкновенный кусочек свинца может запросто оборвать наше существование.

Я мысленно чертыхнулся.

Да уж. Поневоле задумаешься. Что я, собственно говоря, и сделал.

Мы с Лена вышли на берег. Она тотчас устремилась в воду. А я улёгся на тёплый золотистый песок. И, глядя на беззаботно резвящуюся красавицу, с грустью понял, что выбора попросту нет.

До сих пор пребывание на острове оправдывали общие интересы. Но, с исчезновением спасательных капсул, я из деловых партнёров автоматически перебрался в разряд гостей. К тому же, докучливых и, возможно, уже не желанных.

Надо сказать, что за время пребывания на архипелаге я не потратил ни цента.

Вообще-то, искренне считал, что финансовые отношения урегулируем при окончательном расчёте. Теперь же предстояло решать, как жить дальше.

Бесспорно, остаться на острове рядом с прекраснейшей из женщин, весьма заманчиво. Но тут, сам собой вставал вопрос «нужности и полезности».

Я ведь не учёный. И, судя по всему, члены коммуны не нуждаются в одиозном космическом извозчике. По крайней мере, за всё время «сотрудничества» ни разу ни о чём не попросили.

Скорей всего, при их-то капиталах, пользуются услугами подставных лиц. И то, что не производят, или не получают с помощью синтеза, доставляется автоматически управляемыми субмаринами. Куда-нибудь в условленное место.

Ладно. Не моё это дело.

— О чём грустишь? — Спросила Лена, выйдя из воды.

Как показалось, немного насмешливо.

— Да так… — Вяло откликнулся я.

И заслонился от брызг срывающихся с её взметнувшихся веером волос.

— Ясно. — С разочарованной гримаской констатировала она. — Значит, всё же решил объявить вендетту?

Я мог бы объяснить, что «вендетта» — это кровная месть. Бывшая в ходу в не таком уж и далёком прошлом.