— Зови Потура, скажите, что очнулся!..

Я ещё не очнулся и хитро обрадовался тому, что проткнуть меня просто так им не удастся — надо, чтоб я трепыхнулся! А трепыхнуться-то я и не могу! Я вообще тела не чувствовал. Так, одно сознание с головной болью.

Но тут как раз включилось тело. И я от неожиданности застонал. Так, оказывается, больно чувствовать все эти мышцы, кости… А особенно почему-то печень. Как будто я накануне перепил.

— Смотри, шевелится! — выдохнул кто-то с испугом. Другой голос тут же отозвался угрожающе:

— Не бойсь, не бойсь! — Скрежетнуло железо о камень.

И тут же донёсся звук множества идущих, и чей-то голос объявил у меня над головой:

— Потур!

Опять зашевелились. Стало тихо. И вдруг ледяной водопад обрушился мне на грудь, голову. Вода хлынула в нос, я захлебнулся, содрогаясь, закашлялся — каждое движение отдавалось отвратительным ощущением. Сил не было.

— Подымите его, — раздался голос.

Несколько рук подхватили меня и вздёрнули в вертикальное положение. Это движение было поразительно: разбитое тело совершенно не могло держаться и поднималось, свисая, как флаг в безветрие.

Ну и досталось же мне, подумал я машинально. Даже висеть неподвижно на державших меня руках и то было мучительно. Я сделал попытку опереться на то, что должно было быть моими ногами.

К моему удивлению, что-то вроде бы получилось. Дрожа, я выпрямился. До отвращения, до тошноты хотелось опять потерять сознание, но я чувствовал, что сделать это мне не удастся.

Никогда у меня ничего не получалось, у растяпы! Никогда… Кой чёрт занесло меня ещё и на эту галеру?! Вот только деваться теперь было уже совершенно некуда.

Я содрогнулся от напряжения и от предчувствия, что сейчас снова упаду. Собрал все силы, сосредоточился. Напрягся ещё раз… И с невероятным усилием, с трудом вспомнил наконец, как нужно разлеплять веки.

Чтобы взглянуть наконец с безнадёжностью в глаза судьбе.

Никакого лица я не увидел. Передо мной маячили какие-то человеческие фигуры, но я не мог никого признать.

— Так что же ты хотел от меня, колдун? — раздался голос, и я различил человека посередине, держащего в руках мой пистолет.

Я попробовал что-то сказать, но из горла вырвались только какие-то жалобные звуки. Впрочем, что тут было говорить?

— Что ты говоришь? — откликнулся Потур, словно уловив мои мысли.

— Я не колдун… — собравшись с силами, смог произнести я. От слабых звуков своего голоса у меня даже слёзы выступили от жалости.