Внутренний голос, голос разумной и послушной девочки, вопил и заходился от ужаса. Что она делает? А если линза исчезла? А если она не исчезла — Че Гевара уйдет, история изменится, и что тогда? Как это повлияет на время, в котором живет Юлька? Останется ли там хоть что-нибудь привычное или все пойдет наперекосяк? Будет ли там место для нее? Для ее семьи? Зачем она тащит этого пугающего человека и куда? Что случается с теми, кто лезет поперек судьбы?

Юлька приостановилась, вытерла заливающий глаза пот и буркнула:

— Немного осталось. Вот за этим домом…

Договорить она не успела. Из-за заборчика выглянул крестьянин — видимо, решил по утреннему холодку повозиться на огороде и вот теперь выпрямился, чтобы дать отдых усталой спине. Вовремя, ничего не скажешь. Крестьянин и Юлька ошалело уставились друг на друга. Юлька судорожно соображала, пытаясь по виду этого человека определить, чего от него ждать. Посеревшая от старости рубашка с распахнутым воротником, костюмные брюки, обрезанные по колено, тощие волосатые ноги, резиновые сапоги. Бедняк — наверное, из тех, кто называет Че святым Эрнесто. Юлька перевела дух и заговорщицки улыбнулась ему.

Крестьянин несколько секунд смотрел на прохожих. Потом его глаза широко открылись, и он заорал:

— Это же Гевара!

— Тихо, — рявкнул команданте. Крестьянин попятился, не сводя с него глаз.

— Гевара! Где солдаты? — он завертел головой. — Это же Гевара, арестуйте его!

— Что там, Тулькан? — донесся из дома сонный женский голос. — Что ты шумишь? Ты перебудишь детей.

— Вот и борись за таких, — проговорил команданте. — Замолчи же, несчастный!

Рука команданте привычно потянулась к поясу, но наткнулась на пустоту. Поняв, что он никак не может заткнуть этого человека, Че Гевара выпрямился во весь рост, с вызовом глядя на крестьянина. Юлька задохнулась от ужаса: воображение уже рисовало ей бегущих к проулку солдат. Она зажмурилась, сосредотачиваясь изо всех сил. Почувствовала, как задержал дыхание Че.

— Следы, — растерянно ответил крестьянин, глядя сквозь команданте. — Я видел следы партизан позавчера, когда ходил на охоту, и никому ничего не сказал. А теперь уже поздно, его арестовали. Надо было рассказать солдатам! Нам бы хорошо заплатили, а теперь…

«Подлец», — пробормотала Юлька и снова сжала фигурку.

— Или не надо было? — с сомнением проговорил Тулькан. — Все-таки, говорят, он хороший человек… но нам бы заплатили… но…

Че иронически улыбнулся и осторожно двинулся вперед. Юлька перевела дух; ладонь свело от напряжения, и резкая боль отрезвила ее.

— Туда, — шепнула она, кивая на тропинку, уходящую в кусты.

— А вы знаете, что Броненосец показывает то, что могло бы быть, но не случилось? — неожиданно спросил Че Гевара. — Поэтому предмет опасен для людей отчаявшихся или перенесших потерю… По крайней мере так утверждает товарищ Морено, и я склонен ему верить.

— Я не знала, — сказала Юлька. — Ну, догадывалась, наверное. Но не знала.

— Человек, который провел вас в здание школы, был уверен, что вы крупная шишка из ЦРУ.

Юлька даже остановилась от неожиданности и обиды.