— Ищете это?

Джош вышел и включил свет. Он лениво похлопал папкой по ноге.

— Дженьори!

Клей уставился на папку, скривив рот.

— Что, черт возьми, вы делаете здесь? Это нарушение. Я заявлю на вас в полицию.

— Неужели?

Джош прогулялся к столу и уселся за ним. Он открыл папку и уставился на преступный документ, лежащий перед ним.

— Уж точно необычное письменное соглашение, не так ли, O"Коннор? Но потом Мэгги не пожелала продать поместье. Поэтому вы пытались убедить ее.

— О чем, черт побери, вы говорите?

Лицо Клея начало уродливо багроветь. Он прошипел:

— Эти бумаги — личное имущество.

— Эти бумаги представляют собой, — сказал холодно Джош, — соглашение о продаже Перегрин Мэнора по дешевой цене нью-йоркской строительной фирме.

— В этом предложении нет ничего криминального. Те, кто имеет дело с недвижимостью, всегда уговаривают клиентов. Это наш способ вести дела.

— Да. Не считая того, что особняк не продается. И вы это знали.

Джош взмахнул документом.

— Чертовски хорошие комиссионные, не так ли, O"Коннор? Необычно получить шесть процентов.

— Это комиссионные маклера, — взбесился O"Коннор, — совершенно законные.

— Только в том случае, если особняк действительно продается. И если вы проинформировали продавца о настоящей стоимости. Что вы не сделали, не так ли? — Джош с интересом взглянул на O"Коннора. — Вы не сказали никому, включая Мэгги, что нью-йоркская фирма в самом деле готова заплатить за этот участок земли, не так ли? Когда нью-йоркцы кинули пробный шар?

— Они выказали интерес вскоре после смерти Агаты Глендстоун, — ответил сухо Клей. — Ничего необычного в этом нет.

— Кроме того, что вы забыли упомянуть об их интересе Мэгги. Вместо этого, вы решили удостовериться, сможете ли заинтересовать нью-йоркскую толпу в настоящей воровской сделке. Вы продаете им землю по бросовой цене, а в обмен они платят вам жирные комиссионные.