– Да.

Не сказав больше ни единого слова, она ушла. Братья заказали обед в одном из любимых ресторанов и принялись за еду, попутно набрасывая план ремонта и обсуждая неизбежные задержки грузов. Квинтен был так погружен в свои мысли, что не чувствовал вкуса любимых крабовых котлет. Наконец, спустя полчаса, Фаррелл хмуро спросил:

– Ты, может, расскажешь, что происходит у вас с Кэти?

Квинтен сглотнул ком в горле.

– Я обнаружил, что два года назад она взяла у отца сто тысяч долларов в долг, чтобы отправить друга своей сестры в реабилитационный центр для алкоголиков. Отец умер, и я уверен, что она не выплатила долг.

Фаррелл и Зак потрясенно посмотрели на него. Потом Фаррелл медленно покачал головой.

– Нет, – твердо сказал он. – Невозможно. Я знаю Кэти, она слишком гордая, чтобы принимать помощь, даже если это для кого‑то другого. Ты что‑то не так понял, Квин.

Квинтен быстро рассказал про найденный документ с именем Кэти.

– Я показал ей запись, – сказал он. – Она ничего не отрицала. Даже не притворилась удивленной. Сказала, что держала это в секрете, потому что не хотела причинять мне боль.

– Я запутался, – произнес Закари.

Фаррелл похлопал его по руке.

– Квин и Кэти закрутили роман два года назад и держали его в тайне. Кэти порвала отношения.

– Все равно не понимаю, Квин, – возразил Зак. – Если вы с Кэти были парой, почему она не взяла деньги у тебя?

– Вот и я об этом, – кивнул Квинтен. – Больше всего мы спорили о деньгах. Она постоянно хотела помочь каким‑то родственникам, которые – по моему мнению – просто тянули из нее деньги. Но ей следовало знать, что я бы помог ей, если бы она попросила.

Фаррелл подозвал официантку и заказал еще пива, а потом задумчиво произнес, барабаня пальцами по столу:

– Так Кэти не просила денег у тебя?

– Нет, – ответил Квинтен. – Сказала, что опустошит свою копилку. Я ей сообщил, что считаю это глупостью.

– Ну да, ты всегда умел обращаться с дамами, – иронично подметил Зак.

– Ничего не складывается, – возразил Фаррелл. – Если она собиралась дать свои деньги, почему пошла к отцу, ведь она его едва знала?

– А я ведь по ней с ума сходил, – с болью в голосе отозвался Квинтен. – Я бы ей луну с неба достал, но она не доверилась мне. Сказала, что я эгоист. А потом ушла от меня и тайком обратилась к отцу.