«Смотри молча», – высветилось в воздухе бледным мерцанием.

То, что он изобразил, было похоже на символ магического пути, но из трёх расходящихся в стороны лучей один был длиннее двух других. На пергаменте, где я оставила отпечаток, все лучи были одинаковые и заканчивались ровно по границе описывающего их круга, а этот символ определённо отличался.

«Маги», – засветились буковки внизу, где линия была толстой.

«Бессмертие», – засверкало вдоль самого длинного луча, уходящего влево.

«Преемственность», – проявилось над средним лучиком.

Над последним, правым лучом долго ничего не было, будто Василий размышлял, стоит ли посвящать меня в такие подробности, но потом там слабенько засияло и сразу же погасло короткое слово, от которого мои внутренности завязались в узел.

«Демоны».

Я открыла рот, чтобы обрушить на вновь принявшего прежний облик призрака шквал вопросов, но сообразила, что он только что открыл мне какую-то важную тайну, поэтому захлопнула рот и начала шарить глазами по комнате в поисках того, что можно было бы трансформировать в карандаш и лист бумаги. Под руку подвернулись домашние тапочки, и я быстро сотворила себе необходимые предметы.

«Если ведьма не передаст знания и умрёт, она станет демоном?»

«Да», – написал карандаш, вырвавшись из моей руки.

Я непонимающе уставилась на старичка и нацарапала, напрочь забыв о вежливости: «Ты хочешь стать демоном?»

Он кивнул в ответ, и на листе появилась новая строка: «Это мой выбор».

Мои мысли принялись отплясывать брейк данс, и я довольно долго усмиряла их, складывая всё, что знаю, в целостную картинку.

Злата – бессмертная ведьма. На протяжении нескольких столетий она вытаскивала престарелых ведьм и колдунов из реальности до того, как они найдут себе преемников, и прятала их в этом крошечном мирке, обеспечивая беззаботную старость. Потом они умирали, но их неупокоенные души оставались здесь же, хотя уже не были связаны клятвой – их не выпускали в Навь защитные барьеры. Все эти люди… Все, чьи отпечатки остались на кровавом пергаменте, должны были стать демонами. Если бы Злата дала им возможность передать знания, старики просто упокоились бы, а в Яви появились бы новые, молодые маги, договориться с которыми куда сложнее. В перспективе – новые демоны, если не будет обеспечена преемственность.

– Интересно, а демоны смертные или бессмертные… – обронила я будто бы невзначай, зная, что ведьма это услышит, но мне не хватало этого малюсенького кусочка информации, чтобы понять всё до конца.

Василий почесал нос и пожал плечами.

– Насколько мне известно, высшие демоны живут намного дольше низших, но это не бессмертие. Не уверен, поэтому врать не буду. А почему ты спрашиваешь?

– Ну просто подумала, что если они смертные, то тому, который за мной охотится, рано или поздно надоест зря тратить на меня своё время, – хохотнула я.

– Это вряд ли, – вздохнул Василий. – Даже если он и уйдёт, чтобы подкрепиться, то потом всё равно вернётся. Он не успокоится, пока не выпьет твою жизнь до последней капли. Такова суть инкубов, тут уж ничего не поделаешь.

Я поняла, что на самом деле кроется за этим милым и уютным мирком, причём благородными целями здесь явно не пахло. Если демоны смертны, то получается, что Злата на протяжении столетий упорно сдерживала рост их численности в Нави. И Порфирий для неё был настоящей находкой – сложно, наверное, удерживать равновесие, когда в твоём мире скопилось больше сотни неупокоенных душ. Для женского каприза, даже если речь идёт о бессмертной ведьме – слишком уж затянуто и масштабно. Для войны миров – мелковато.