— Расслабиться. Вот и расслабься. Повиси на шее, пока я расплачусь.

Привычным движением Коль начал создавать в руке караты. — Сто, двести, триста, десять и ещё десять.

— Спасибо. — Поблагодарила пекарша, сгребая сверкающие песчинки с весов.

— Хватай еду и пошли.

Коль крепко держал Лою, а Лоя крепко держала конусовидные стаканчики из збуки.

Тут стоит немного отвлечься и сделать два пояснения. Ссиг, это такой цветок, растущий в гористой местности Шпиля. Союз света и грома, в этом цветке придают растению необычный вкус и полезные для здоровья свойства. Взвар из него настолько полюбился первым переселенцам, что те остались, несмотря на все сложности жизни в той местности. Теперь ссиг любим и почитаем во всех уголках, до куда добрался. А Надшаншашпиль его главный поставщик.

Что касается збуки, это уже сравнительно новое изобретение родом из Торглы. Вымоченные опилки смешанные со смолой збука и каплей чародейства. В зависимости от пропорций можно создать материал похожий на ткань, а можно и твердую доску.

Но вернёмся к Коль"абату. Второй, отмеченной им, удачей была лодочная станция. И свободная лодка. Поэтому за пятьсот карат его и Лою доставили до центральной площади, где и возвышался дом решений.

***

Мужчина сидел за столом и увлеченно читал документ. Морщины на лбу меняли положение с каждой строчкой. Пересохшие губы постоянно шевелились дублируя каждую букву.

— И как он себе это представляет? Сын кобылы. Твой отец осел или баран? — Ругался он на документ. — Кто ты вообще такой, чтоб просить у меня целый дом?! Да ещё и за такую смешную цену.

Проведя ладонью от бровей, по всей лысине до самого затылка, мужчина направился к полкам с книгами. Всё стены кабинета были спрятаны за этими невероятно полезными носителями информации.

— Ну, ну, ну… Рода и кланы… Где? Где мать твою?! Ну! Тварь! А… Вот…

В дверь постучали.

— Войдите! — Крайне раздражённо ответил на звук мужчина.

— Зарик, к вам посетитель.

— Мало мне говна…

— Говорит вы сами его искали.

Представитель Шпиля одним мощным выдохом выпустил всю накопившуюся злобу, а затем глубоко вдохнул.

— Пусть заходит.