Дематериализованному Ксеносу еще в течение целого часа пришлось выслушивать тираду взбешенной эльфийки о его больных сексуальных наклонностях и о том, что с такими как он сделали бы темные эльфы за осквернение тела пятой принцессы.
— Да я теперь дашше большшше щщщем уфференна, шшшто это была твоя ссссобссственная идея опоить Ами и воссспольсоватьсся ее телом будущщи демоном!! То-то ты и ссслова протифф Лирике не сссказал на ее предлошшение ссспариться! Ссспаритьсся с фиферной!? Больной уффлюдок…
Не имея возможности произнести хоть одно слово в свое оправдание, Ксенос попытался выбраться из саркофага наружу, планируя запрыгнуть обратно по прибытии. Однако стоило ему приподняться, как он внезапно понял, что уперся лбом в потолок. Этот спецгроб оказался оснащен какой-то мощной защитой, препятствующей прохождению сквозь его стенки любой энергии, в том числе духовной.
Пораскинув мозгами, Ксенос пришел к выводу, что подобная защита могла служить тому, чтобы скрыть от любых магических сканеров или пользователей особых навыков, “что”, или точнее “кто” находится внутри этого саркофага. Тем не менее эта защита не прервала его ментальную связь с находящимся снаружи паладином-марионеткой.
(Империя Кадоган, центральный округ, столица империи город Рин, резиденция Архиепископа Церкви Света, неделю спустя после штурма Церас-Тораса)
Лишь начавшееся движение крышки саркофага смогло утихомирить все не устающую причитать и наговаривать на нежить Мирабеллу. Она мгновенно прикрыла свои самые сокровенные места руками и притворилась спящей.
Приведшим ее в чувства легким похлопыванием ладоней по щекам оказался абсолютно слепой седовласый мужчина. Исходя из его внешнего вида, Мирабела без труда поняла, что он является дворецким. Слепым дворецким на службе священнослужителя-извращенца.
— Поднимайся. Если вздумаешь натворить глупостей, приняв меня за беспомощного слепца, будь уверена — то, что ты испытаешь сейчас, впоследствии покажется тебе лишь цветочками.
[Ментальный Укол 7ур.]
— Кха!?
На долю секунды Миру накрыла резкая острая боль по всему ее телу. Поняв, что этот тип не шутит, она решила подчиниться, все так же проклиная в своих мыслях наблюдающую за ней со стороны нежить.
— Надеюсь, ты все уяснила. Сейчас ты проследуешь за мной в купальню, где твое тело омоют евнухи-послушники. После этого ты будешь облачена в церемониальный наряд, в котором будешь удостоена встретить и служить Его Святейшеству Архиепископу Церкви Света в его покоях. Жить в смирении или умереть в мучениях — вот что стоит на кону, помни и ни на секунду не забывай об этом.
Спустя час пропущенных сквозь сжатые зубы унижений, омытая и наряженная в крайне неприличный ночной костюм Мирабелла была закована в наручи подчинения и доставлена седовласым дворецким в покои Архиепископа Цэпэса.
Время, проведенное в ожидании встречи со святым любителем маленьких девочек, летело незаметно. Лишь успела она придумать сто третий способ мести Ксеносу, как звучным щелчком входная дверь в спальню отворилась и ее взору предстала цель всего этого унизительного фарса — Архиепископ Медобир Цэпэс.
— Ай, чертовка, к-как хороша… Поди уже совсем умаялась в ожидании? Ну не грусти, сейчас папочка с тобой поиграет…
В ответ на его слова девочка нерешительно приподняла голову и посмотрела на Цэпэса своими безжизненными, смирившимися со всем уже произошедшим и грядущим глазами. Привыкший видеть в глазах своих новых игрушек лишь страх и отчаяние, Архиепископ слегка подрастерялся познавшему всю бренность бытия взгляду этой девочки.
Еще большую неразбериху в его мысли внесла внезапно упавшая на его плечо рука кого-то, кто смог совершенно незаметно подобраться к нему со спины.
— Как насчет того, чтобы для начала немного поразвлечься со мной, па-поч-ка?