— Я не поеду в Венецию, пока не попрощаюсь с Эммой! Значит, мы должны дождаться ее возвращения.

Эмма перегнулась через лестничные перила.

— Привет, — раздался ее серебристый голос.

Мегги вскинула голову, как испуганная птица. Дина как завороженная подняла свою мордашку, и две пары блестящих черных глаз уставились на Эмму.

— А не обменять ли нам билеты в Венецию на рейс в Мадрид? — лукаво спросила Эмма. Она увидела, какая неподдельная радость охватила Мегги. Ту самую непокорную Мегги, которую никому не удавалось укротить — храбрую девочку с горячим, благородным и преданным сердцем.

Дина, скользнув взглядом по лицу Жозефины, обратилась к сестре:

— Может, так и сделаем, Мегги?

— Да! — ликовала Мегги. — Да, да, да.

Жозефина немного опечалилась, но отнеслась к «измене» детей с юмором и… невольным чувством облегчения.

— Ну что ж, я это заслужила, — мужественно признала она. — Мне всегда плохо удавалась роль матери.

Рука Барнаби еще крепче обвилась вокруг талии Эммы.

— Ты хоть понимаешь, что взваливаешь на свои плечи большое и беспокойное семейство? — встревожено спросил он жену.

Эмма с готовностью закивала своей рыжекудрой головкой.

Зазвонил телефон. Барнаби удрученно вздохнул и быстро спустился вниз. Вскоре из гостиной послышался его удивленный голос:

— Кто? Мисс Джеймс? Наверное, что-то не терпящее отлагательства заставило вас позвонить в такую рань. Да? И что это за важное сообщение? — После долгой паузы Барнаби произнес: — Большое вам спасибо, мисс Джеймс. Не могу передать, какой тяжкий груз свалился с моей души.

Барнаби повесил трубку и вернулся в холл.

— Мисс Джеймс получила письмо от Сильвии. — Барнаби торжествовал.

— От Сильвии? Надеюсь, подлинное, а не фальшивку? — недоверчиво спросила Эмма. — Она явно склонялась к мысли, что Сильвии никогда и не существовало.

— Подлинное. Мисс Джеймс говорит, что в тот день, когда ты была в соборе, Сильвия спряталась, потому что за тобой, если верить ее словам, следовал волк.

— Дадли, — прошептала Эмма.