– Это. И то, как ты спрятался от моего сканирующего луча. Я дважды проверяла ванную комнату, но тебя не обнаружила.
– Ари, я ведь уже прошел инициацию и выбрал направленность. Кто, как не протектор, способен установить самую надежную защиту? И, наоборот, взломать любой запор и закрыться от чужого, более слабого, сканера?
– Мой сканер не слабый! – слегка обижаюсь я.
– Но и не планетарного масштаба. Ари, просто я пока лучше. Смирись, – хвастливо отвечает Дерек и неожиданно щиплет меня за сосок.
Подскочив, в отместку хлопаю ладонью по сенсорной панели, и Вилуоски обдает ледяным душем. Промокает он мгновенно. Глаза аллирианца нехорошо суживаются, и я понимаю, что вот сейчас мной точно займутся по-настоящему.
Так и выходит. Дерек использует запрещенный прием, самую изощренную и бесчеловечную пытку, которую я потребую запретить межпланетной конвенцией по правам женщин – принимается меня щекотать, окончательно развеивая и без того весьма эфемерный настрой на что-то эдакое.
Нашу возню прерывает переливчатый звук, после которого раздается мелодичный женский голос системы оповещения академии:
– Арелия Кастильеро, вам следует немедленно явиться в кабинет наставника Аделхарда.
Глава 2. Расскажи, что тебе нравится?
На мгновение замираю, холодея не только снаружи, но и внутри. И дело не только в том, что ледяная вода продолжает изливаться изо всех отверстий душевой кабины.
Аделхард? Ну уж нет!
Демонстрирую неприличный жест в сторону входной двери и поворачиваюсь к прекратившему маяться дурью Вилуоски. Тот уже насквозь вымок и безуспешно старается не слишком громко стучать зубами.
– М-может, включишь теплую воду? Ты ведь тоже замерзла, – предлагает он и беспардонно тычет указательным пальцем прямо в собравшийся тугим камешком сосок.
Снова шлепаю друга по руке, но проявлять чудеса выдержки желания нет. Я тоже ужасно замерзла. Снова касаюсь сенсорной панели, и кабина мгновенно наполняется паром, а струи умеренно горячей воды вырывают у нас синхронный вздох облегчения.
Удивленные такой солидарностью мы с Дереком таращимся друг на друга, понимая, что момент упущен. Неловкость все нарастает, и стоя вот так совершенно голой перед одетым, пусть и мокрым до нитки, парнем, чувствую себя ужасно глупо. Хочется прикрыться и вышвырнуть отсюда Вилуоски, но… Тогда придется начинать все заново, и это будет намного сложней…
Раздосадовано прячу глаза под ресницами, судорожно соображая, что бы такого сделать, чтобы он вот прямо сейчас не ушел. Нужно срочно применить какую-то женскую хитрость, соблазнить его. Заставить остаться и продолжить.
Но вместо этого, я обхватываю себя руками за плечи.
Дерек не знает всей подоплеки, но чувствует, что со мной что-то не так, и меняет тактику. Тянется ко мне и обнимает, принимается неспешно, почти невесомо, гладить мои волосы, плечи и спину. В этих действиях нет никакой пошлости, скорее искренняя забота, и я потихоньку прихожу в себя и расслабляюсь. Иногда мне кажется, что во всей академии, а то и в мире, он один знает, что не такая уж я и стерва, какой стараюсь казаться. И иногда даже подкалывает меня на тему нежной и ранимой души.
Вот и сейчас Дерек понимает, что мне неловко, а еще проявляет редкую проницательность:
– Расскажи, что тебе нравится, Ари? Ты такая напряженная, словно это твой первый раз.