У меня, глядя на его серьезный вид, тревожно забилось сердечко.
– Что-то случилось? – вглядываюсь в его лицо.
– Да, роднуль, – Герман откладывает телефон, направляется ко мне. – Мне нужно будет уехать. Это важно.
– Господи! Герман, что произошло, – сдавленный голос выдает мое волнение, – что-то с Максимом?
– Нет, – отрицательно качает головой. – Это по-работе.
– По работе, – переспрашиваю и новый сгусток тревожных мыслей из прошлого заполняет мозг. – Герман, скажи со Светланой Петровной все в порядке?
Чувствую, как подкатывает к горлу горький комок. Почему-то всегда, когда вспоминаю про начальницу, мне каждый раз кажется, что ей и ее дочке что-то угрожает.
Герман долго смотрит на меня. И вижу в его глазах, какое-то сомнение. Он как будто размышляет над тем, стоит ли мне сказать правду или все же будет лучше оставаться мне в неведении.
– Все сложно, роднуль. И тебе лучше туда не лезть.
Герман подходит ко мне вплотную и обнимая мое лицо лдаонями, целует.
Правду он мне так и не сказал, что вполне ожидаемо: не доверяет? Или не хочет расстраивать?
– Я волнуюсь за нее, – меня берет злость, почему ему так сложно сказать? Разве я прошу чего-то многого.
– Ась, послушай меня. То что происходит в жизни Светланы… Петровны – это не твоя забота. Она сама под этим подвела черту. Теперь, за свои поступки отвечает.
И тут мне становится действительно страшно. Я открываю рот, чтобы продолжить расспросы, когда:
– Я уже заказал билет, Ась. Через час самолет. Не хочу больше о работе. Хочу только о тебе думать.
И снова мои губы обжигает требовательный с привкусом сигаретного дыма поцелуй.
Я закатываю глаза и отпуская плед, обнимаю мужчину за шею, запутываясь пальцами в коротких волосах на затылке.
Герман подхватывает меня под бедра и моментально перемещает нас в зал, на диван.
Настойчивые ласки. Горячие ладони, которые по-хозяйски поглаживают мое тело, возбуждают сразу же. Под умелыми ласками ловких мужских пальцев, я начинаю плавиться, томясь от желания.
– Возьми меня, – шепчу влажными, припухшими губами от поцелуев, – хочу тебя.