– Проходят. Мимо. В академии на первом или втором общем курсе.

Я вырвалась. Не до разговоров сейчас. Свечение от метки проклятья усилилось.

– Я заплачу десять тысяч…

– Нет, – я решительно шла к двери.

– Линда, меня убьют, если найдут, – в голосе Высокого лорда мне почудилось… да нет, просто почудилось. Не может же Высокий лорд умолять? – Я расскажу, как отсрочить действие, а там вы разберетесь, я уверен…

Последние слова смешались со стоном боли. Мужчина стиснул зубы, запирая крик, но лицо удержать не смог, и выступившие слезы сказали все за него. Наверное, я все-таки дура.

Бегом спустившись в приемную, я сняла защиту с двери и схватила самые сильнодействующие обезболивающие, а заодно саквояж со всем необходимым. Чувствую, магию, и без того израсходованную за первую половину ночи, стоило поберечь.

Шприц набирала буквально на бегу, и, обнаружив на кровати скрючившегося Дагье, сглотнула. Эх, ждет меня не плаха, так каторга… Как минимум за работу без лицензии на лечение людей, а уж про работу с проклятиями и говорить нечего. На что этот мерзавец меня толкает?

Шприц входил в почти черную вену с трудом, кому бы помолиться, чтобы подействовало? Но молиться не пришлось, обезболивающее, замешанное на корне мандрагоры и относящееся к строго контролируемым препаратам, таки подействовало. Что написать в отчете, куда расходовался препарат, – потом придумаю. В камере предварительного заключения. Но мы с лордом знали, что облегчение это не надолго…

– Нужно развернуть течение магии в рисунке от проклятья, таким образом возникнет… резонанс и оно отступит… на время…

Его голос дрожал и срывался, сам он покрывался не то кровавым потом, не то какой-то другой подозрительной субстанцией.

– Развернуть…

Легко сказать – развернуть. На деле проклятье заполняет естественные магические потоки, значит разворачивать придется их. А лорд, надо признать, не слабее меня будет, а то и сильнее. И магию он за сегодня почти не растрачивал в отличие от некоторых.

Я одной рукой распахнула саквояж и достала очки, чтобы лучше видеть циркуляцию магии, достала стетоскоп, приложив к груди пациента, и сама чуть не застонала. Аритмия, тахикардия, и просто странные шумы. Во что ты, Линда, ввязалась?

Отбросив стетоскоп, я принялась создавать магический поток в воздухе, полностью повторяющий рисунок магического потока лорда. Потом наложу сверху свою магию, солью и попробую раскрутить магию Дагье в обратную сторону. Как иначе это можно сделать, все равно не знаю. Подчинить магию лорда я при всем желании не сумею, а так со своей собственной как-нибудь совладаю, смотри, и получится развернуть течение. Интересно, как подобный разворот скажется на остальном организме человека? Вот и увидим…

Но сначала мне нужно целиком увидеть всю картину, а для этого полностью разоблачить мужчину. Стягивать с него исподнее было некогда. так что я просто вытащила скальпель из саквояжа и разрезала ткань, отбросив ненужную тряпку в сторону. Скальпель положила на тумбу. Сейчас вид голого лорда меня нисколько не смущал, не до стыдливости как-то. Да и что я голых мужчин не видела? Видела, пусть только одного, но все же.

Плетение магии Высокого лорда ожидаемо оказалось очень сложным и запутанным. Я сверху строила ее отражение, пытаясь не упустить ни одного узла и завитка. Полностью скопировав узор, начала накладывать созданный узор на существующий внутри лорда и столкнулась с ожидаемой проблемой – не получалось. Дагье крупно трясло, иногда судороги сменялись скручивающими его спазмами. И вот как мне его обездвижить? Держать магический узор непросто, нет возможности обезболить и снять спазм магией – собью рисунок. Вкалывать второе обезболивающее при и так непонятном сердечном ритме – значит убить пациента быстро и практически безболезненно.

От двери послышалось шипение. Мой самый старший и самый верный питомец приполз.

– Ко мне, – я знала, что Дао поймет. Он, похоже, единственный, кто меня всегда и во всем понимает.

Змей заполз по кровати, ложась рядом с лордом.