— Хлеба нету, — глубокомысленно вывела Рита, ломая мои мудрствования. — Купишь? Свеженького.

— Слушаюсь и повинуюсь, — улыбнулся я, выворачивая на площадь Юности.

— А они надолго?

— Да нет… На недельку, где-то. Надо ж новые лыжи опробовать…

— Ну, ехали бы на Кавказ! — пожала плечиком спутница. — А то — Карелия. Там же холодно!

— Хех! — развеселился я. — Да они вообще на Хибины подались!

— Ты что?! — Рита изумленно захлопала ресницами. — Это ж вообще… Заполярье!

— Зато снегу навалом.

— Да уж…

Я заехал на стоянку, мимолетно отмечая зеленые «Жигули», припарковавшиеся чуть раньше.

— Рит, ты иди пока, а я в булочную заскочу.

— Ладно! — оставив у меня на щеке след горячих губ, девушка гибко выскользнула из машины.

Мои пальцы, следуя вредной привычке, потянулись к голове. Шрам едва выделялся под подушечками, и уже не болел. Целительские способности угасли не совсем…

Больше всего раздражала не рана, а собственная беспомощность. Сиволапость. Как можно было не почуять угрозу? Опасность я ощутил в самый последний момент, избежав гибели, но не дав сдачи! Даже той морды, по которой полагается съездить кулаком, а лучше локтем, не увидал! Позорище…

Тут меня отвлек Костя Валиев, Настин бойфренд. Он шагал навстречу, понурый и угнетенный невеселыми мыслями.

— Привет, Костян! О чем задумался, детина?

— Привет! — Валиев крепко пожал мою руку, но голос выдавал, что бодрость — поддельная. — Да я так, по работе…

— С Настей поругался? — понимающе молвил я.

— Да не… Не ругались мы… — промямлил Костя, глядя вбок, и неожиданно выпалил: — Она с кем-то еще встречается!

— О, как! — поразился я. — Интересненько… И кто же этот негодяй?