Я сажусь на кровать, расстёгиваю замок на сумке и вытаскиваю магнитофон.

– Что это? – спрашивает Лида, внимательно глядя на магнитофон.

– А на что похоже? Слушай.

Я мечтательно улыбаюсь и нажимаю клавишу воспроизведения. По комнате разносится вкрадчивый сексуальный голос. Ни одна девушка не устоит. Это же Джо Дассен.

«Aux Champs-Élysées

О Шамп Элизе», – поёт он.

Лида хмурится.

– Джо Дассен. Нравится? Мне на день рождения магнитофон подарили. Прикинь? Здорово, да?

– Погоди, это всё, что у тебя для меня есть? – спрашивает она, упирая руки в бока.

– Есть Высоцкий. Мы с ним в один день родились. Годы разные, конечно. Но день один. Классно, да? Пинк Флойд. Стена. Слышала? Убойная вещь вообще!

– Выключи, – хмуро говорит она. – Давай-давай, выключай. У меня от музыки голова болеть начинает.

Я выключаю и убираю магнитофон в сумку.

– Жалко. Но больная голова нам не нужна.

– Ты издеваешься? Зачем дурачком прикидываешься? Тебе это смешным кажется? Ты не понимаешь, что именно я от тебя жду?

– А ты? – смеюсь я. – Ты понимаешь, чего от тебя жду я?

– Получишь ты сладкое, не переживай, но только после того, как расскажешь всё, что разузнал.

– Ну, тут просто сладким не отделаешься. Мне прямо приторно должно стать. Ты меня просто затрахать должна за эту инфу. Каписко? Ферштейн?

– Ты на каком языке говоришь?

– На языке агента под прикрытием.