– Что, болит? – хрипит он, как киношный мафиози.

– Есть маленько, – отвечаю я уже более членораздельно, а сам не могу отвести взгляд от своих коленей.

Какого хрена?! Ничего не закончилось, не вернулось на место, не нормализовалось. Это не мои ноги, вообще не мои! Тощие, голые, как у мальчишки… или даже девчонки. У меня крыша съехала, видать, капитально. Шиза в натуре.

– А мамка-то твоя хорошая, все глаза выплакала над тобой, пока ты тут в грёзах пребывал. Точно тебе говорю.

– Умерла она, – машинально отвечаю я, – давно уже…

Мужик только крякает.

– Где туалет, дядя? – спрашиваю я, поднимая глаза.

– Так вон утку тебе принесли. Ссы здесь типа.

– Не, в туалет пойду.

– Смотри-ка, герой. Жопа с дырой. В тебя ж вон трубку воткнули. С капельницей попрёшься?

Я протягиваю руку к тумбочке и беру моточек бинта, лежащий на металлическом поддончике, отматываю, отрываю кусок, сворачивая тампон и, выдернув толстую иглу, прилепленную пластырем, с силой его прижимаю и сгибаю руку в локте. Блин, больно…

– А ты прям Джеймс Бонд. Слыхал про такого?

Я не отвечаю и медленно встаю, держась за железную спинку кровати. Голова немного кружится. Ничего, не смертельно. Не впервой… Делаю пару шагов. Норм, идти можно, не упаду.

– Где? – снова спрашиваю я.

– Из палаты налево и до конца по коридору. Недалеко тут. Ты это, халат вон накинь.

Я беру наброшенный на спинку кровати застиранный байковый халат блёкло-коричневого цвета и накидываю на плечи. Идти действительно недалеко. В коридоре оказывается пусто, если не считать больного в таком же халате в противоположном конце. Я медленно бреду вдоль стены, покрашенной масляной краской. Пахнет больницей и хлоркой. Это уже из туалета. Хоть бы было зеркало, иначе и идти не стоило.

Есть. Над умывальником. Оно маленькое и мутное, но мне хватит. Я подхожу, стараясь пока не смотреть в него. Останавливаюсь, опираясь о раковину и только потом медленно поднимаю взгляд.

Замотанная бинтом голова, чёрные круги под глазами и бледная, аж зелёная кожа. Но даже несмотря на всю эту «маскировку», мне совершенно ясно, лицо не моё... Ошибки нет, это не я. Из зеркала на меня смотрит мальчишка лет семнадцати, и я никогда его раньше не видел. Приехали…

Твою ж мать…

Это вообще как понимать?! Может, я в дурке? Но у мужика вроде рука сломана, и на шизика он не похож… Надо думать, шизик здесь не он, а я… Понаблюдав несколько минут за своим отражением, отхожу в сторону. Рожа моя не возвращается, как не три глаза, и лучше не становится. Срань…