Даже с холодом, цепляющимся к нему от бури, я чувствовала что угодно, но только не озноб, когда он приближался. Его обжигающий взгляд и то, как он молча очерчивал каждый из моих изгибов, словно замышляя, что он собирался сделать… Этого почти хватало, чтобы растопить меня прямо здесь и сейчас.

– Расскажи мне о всех своих темных желаниях, Эмилия, – он взял меня за подбородок, – о каждой своей фантазии. – Его пальцы слегка погладили пульсирующую точку на моем горле, а затем он приблизил свои губы к моим. Поцелуй был простым прикосновением губ, от которого у меня перехватило дыхание и появилось желание. Он отстранился и медленно провел руками по моей фигуре. – И я обещаю воплотить их все в жизнь.

Мое внимание было сосредоточено на красивом одеянии и твердом теле, скрытом под ним.

– Есть кое-какие мысли.

Новый взгляд, которым он меня наградил, подсказывал, что у него есть собственные интересные идеи.

В чем-то мы не сходились, но в этом мы были, к счастью, едины. Я притянула его для еще одного поцелуя в надежде сохранить этот момент навечно. Вскоре сладкий поцелуй превратился в жадный, и мы больше не довольствовались медленным или деликатным поведением. Мы стали существами, питаемыми яростью, страстью. И я хотела, чтобы наше первое воссоединение было таким же взрывным, как и мы сами.

Если Гнев хотел воплотить в жизнь все мои темные желания, я рассчитывала, что он не будет отставать. Я прикусила его нижнюю губу, и он, одобрительно зарычав, ответил тем же.

Гнев вступил в войну за мои уста и беспощадно сражался, как генерал. В этом поцелуе угадывалось собственничество, обладание. И я ответила тем же. Он был моим. Каждый дюйм его злой души, каждый гулкий удар его сердца принадлежали мне.

Его руки ласкали мое тело, и сладкий жар разливался по низу живота, распространяясь с каждым великолепным прикосновением его мозолистых пальцев. И почему именно сейчас он был полностью одет…

Я сорвала с него пиджак, затем потянула за край рубашки, прежде чем разорвать ее на части, жаждая увидеть его, почувствовать его, кожа к коже.

Он оборвал наш поцелуй и приподнял губы от удовольствия:

– Какими бы скучными обычно ни были добродетели, терпение может оказаться полезным прямо сейчас.

– Честно говоря, я надеялась, что ты лучше разбираешься в грехе. Насколько я помню, ты как-то спросил, не хочу ли я посмотреть, каким злым ты можешь быть. – Я пробежалась по нему взглядом, пряча улыбку, когда его глаза вспыхнули. – Это правда лучшее, на что ты способен?

– Бросаешь мне вызов?

Я подняла плечи, точно зная, что делаю, и наслаждаясь его реакцией. Учитывая выпуклость на брюках, он, похоже, тоже не возражал. Какой испорченный демон.

– А если и так, что будешь делать? – спросила я.

– Ложитесь на кровать, миледи.

Он говорил мягко, но в этом приказе не было ничего кроткого. Я смело шагнула назад, пока не дошла до кровати, и прислонилась к ней, погрузив пальцы в черное покрывало, со вкусом расположенное на краю. Однажды я представила, как мех будет ощущаться на моей голой коже.

Теперь мне предстояло это выяснить.

Гнев подбородком показал, что хочет, чтобы я лежала на кровати, а не просто прислонилась к ней. Сердце бешено колотилось в предвкушении, я приподнялась и скользнула по огромному матрасу, сдерживая стон, когда мягкий мех быстро сменился прохладными шелковыми простынями. Это было даже лучше, чем я себе представляла. Роскошь и декаданс, смешанные с чем-то диким и неукротимым.