– Нет.

– Отказаться от магии – мое решение. И оно кажется мне единственно верным.

Демон скрестил руки на груди, выражение его лица стало мрачнее, чем его все более яростное настроение.

– И я уважаю это, но мой выбор – не нападать на жену с кинжалом.

Мы смотрели друг на друга, и никто не хотел отступать. В любой другой раз, в любом другом случае и я бы не стала спорить. Он имел полное право принять решение без моего вмешательства. Однако здесь ситуация гораздо сложнее. Для нас обоих. И мы должны были действовать сейчас же.

– У нас заканчивается время и варианты. В прямом смысле. У нас меньше часа, чтобы завершить активацию, иначе эта возможность будет потеряна. Пожалуйста. Не спорь со мной по этому поводу. У нас нет других вариантов разрушить это проклятие, и ты это знаешь.

– А если ведьмы лгут, что тогда? Ты правда веришь Серси? – Он встал из-за своего огромного стола, тыча пальцем в лезвие, к которому отказывался прикасаться. Вероятно, это был единственный кинжал, который не взял бы в руки генерал войны. И, по иронии судьбы, тот, в котором он нуждался больше всего. Серси отлично все разыграла. – Они неоднократно доказывали, что умеют только лгать и манипулировать. Где гарантии, что, если я ударю тебя ножом и лишу тебя всей силы, ты не умрешь? Откуда нам знать, нужна ли клинку твоя магия или они просто хотят забрать ее себе? У нас недостаточно информации, и я не позволю, чтобы ты или твоя магия были переданы врагу, особенно когда в деле замешана Серси.

Я сжала губы. Я не могла рассказать ему, откуда у меня эта информация или кто мне помог.

– Я доверяю своему источнику. А ты должен довериться мне.

– Доверие тебе не проблема. – Гнев зашагал прочь, сжимая кулаки. – Твой источник тоже, вероятно, заслуживает доверия, но нет никакой гарантии, что эту информацию не подбросили. Он может не знать, что это ложь. Скажи мне, от кого ты это узнала, я смогу провести расследование.

Я уже рассматривала вариант, что воспоминания Клаудии могли быть подделаны, и все равно решила продолжить. Я взглянула на часы возле каминной полки. Я не знала, сколько времени занимает процесс удаления магии, и не хотела продолжать спорить. Я любила своего мужа, но никогда бы не предала свою подругу во второй раз. У Клаудии есть право самой решать, хочет ли она снова связываться с принцами Ада.

Я также не хотела, чтобы Гневу пришлось скрывать этот секрет от своего брата. Если Гордыня обнаружит, что Гнев знает, что его жена жива и где ее можно найти, это будет нелегко простить или закрыть на это глаза. И не зря.

Я протянула руки, умоляя:

– Клинок может убить меня, но он также может сделать именно то, о чем говорили ты, твои братья, Серси и мой источник: разрушить проклятие. Когда я впервые вызвала тебя, ты сказал: «Однажды ты назовешь меня Смертью». Ты должен был знать, что однажды такое может случиться. И тогда это тебя бы не остановило. Будь сильнее, демон. Сейчас мы как никогда нуждаемся в твоем грехе.

Взгляд Гнева был чистым золотым огнем, когда он столкнулся с моим.

– Прекрати.

– Нет. – Я почувствовала, как закипает его грех, и не спеша подошла к нему, осматривая с головы до ног. – Я чувствовала себя отвратительно, когда ударила тебя ножом. Ты заставил меня поступить настолько жестоко, и это было отвратительно. Но необходимо. Я не хочу нести в мир только месть и ненависть. Я хочу исправить ужасную ошибку. Это правильно, и я знаю, что тебя заботит истинное, честное правосудие. Даже если это сложно или задевает личные интересы. А потом, когда ты сможешь полностью полюбить меня, ты сможешь сказать мне об этом. – Я перекатилась на носочки и приблизила губы к его уху. – Тогда ты возьмешь меня прямо здесь. На своем столе. И покажешь мне.

Челюсти Гнева сжались так сильно, что только чудом он не сломал ни одного зуба. Он отстранился и уставился на меня со странной смесью эмоций, играющих на его лице, как будто одновременно запоминал мои черты и отчаянно искал выход. Но могущественный демон войны знал, что я права.

– У тебя есть мой корничелло? – спросила я. – А Виттории?

Температура резко упала.