Ну, разумеется, от неё, раз она здесь. Ками-сама, ну почему я говорю эту глупость? Ведь с утра старался придумать подходящую моменту фразу — а в итоге вышло только эта банальщина. Туго у меня с фантазией. Но, блин, тут любые слова из головы вылетят, если на встречу тебя позвала самая красивая девушка в классе, к которой, к тому же, ты неровно дышишь уже с полгода!

Остаётся только надеяться, что у меня не слишком идиотское выражение лица.

Иванако смущённо потупилась и тихо произнесла:

— Эм… да. Я попросила подругу передать тебе эту записку. Рада, что ты получил её.

Взволнованный её застенчивой радостной улыбкой, я замер, не в силах пошевелить ни единым мускулом. Только сердце неистово билось, словно стремилось выскочить из груди прямо к ней.

— Ну… э-э… вот мы и здесь. На морозе…

Опять несу всякий вздор. Но я слишком взволнован происходящим.

Ветер вновь принялся качать ветви. Их нестройный шум звучал словно райская музыка для моих ушей.

Иванако слегка вздрогнула от порыва ветра, выпрямилась и глубоко вздохнула. Похоже, она набиралась смелости для того, чтобы что-то мне сказать.

Наши взгляды встретились — и я почувствовал, что теряю голову. Она неспешно играла прядью своих длинных тёмных волос в смущении.

Всё это время тревожное биение моего сердца только усиливалось.

Что за? Я внезапно услышал шум крови в ушах, а со зрением начало твориться что-то странное. Какие нелепые красные вспышки перед глазами, которых тут просто не могло быть…

Горло свело судорогой; и я сильно сомневался, что в тот момент был способен выдавить из себя хоть слово.

— Знаешь… я хотела спросить… Не хочешь ли ты встречаться со мной? — с надеждой спросила девушка, глядя мне прямо в глаза.

Это оно? Неужели это то самое признание, на которое я втайне надеялся, но не смел озвучить даже мысленно?

Я хочу, я согласен, я очень хочу сказать «да»… но мои голосовые связки словно натянуты до предела, и я мог только тяжело дышать, стоя как истукан. Ну почему я замер? Сердце стучит как бешеное, и кажется, даже чуть сильнее, чем должно было бы.

— … Хисао? — осторожно переспросила Иванако.

Пытаясь помассировать горло, я попытался поднять руки, но в них словно впились тысячи игл, отзываясь жгучей болью. Надо что-то сказать. Надо дать ей понять, что я согласен.

— Хисао?! — теперь её голос звучал уже испуганно.

Моё тело словно оцепенело, широко открытые глаза метались в ужасе. Красные вспышки перед глазами уже сливаются в единую пелену…