— Иди прямо сейчас, потому что эту фотку делала не я, а Никита. Он был со мной на парковке и все видел. А сегодня решил показать Тиму эту фотку, сама понимаешь с каким подтекстом.
К горлу подкатывает ком, который я никак не могу проглотить. Оглядываюсь на парней, стоящих возле мангала.
— Никита был так зол. Сказал, что не даст тебе дурить друга.
Сердце пропускает удар. Снова оглядываюсь на парней. Сокол недалеко от Тима. Выбегаю из оранжереи, как есть, без куртки. Выхожу на площадку и вижу, как Никита стоит уже рядом с Тимом, и, заприметив меня, зло поджимает губы.
— Тим — зову уже на ходу, чтобы только увидеть его взгляд и понять, что еще не поздно. Он оглядывается на меня и удивленно вздергивает брови.
Подхожу вплотную и кладу руки ему на плечи, подтягиваясь к уху.
— Мне нужно срочно с тобой поговорить. Наедине — сама кошусь на Соколова, который, походу, принял выжидательную тактику.
— Прямо сейчас?
— Да, это очень важно.
Не хотела говорить ему вот так, как будто под натиском. Ведь все равно бы не утаила. Не смогла. Но теперь медлить нельзя.
Глава 18. Поверь мне
— Пойдем — Тим тянет меня за собой обратно в дом. — Почему без куртки выскочила? Замерзнешь — целует на ходу зажатые в своей ладони пальцы и ведет в сторону удаленного коридора с лестницей на цокольный этаж.
Здесь относительно тихо.
Тим подтягивает меня к стене и пытливо рассматривает лицо. У меня слезы на глаза наворачиваются. Может, это последние секунды вдвоем. Сердце, того и гляди, ребра пробьет.
— Эй, ты чего? — поглаживает скулу большим пальцем.
Не знаю, как начать, с чего. Хочется отложить момент. Закидываю руки ему на плечи и прижимаюсь к губам. Замираю, хочу запомнить это ощущение. Меня трясет.
Тим перенимает инициативу, целует сам, сцепляя руки на моей талии, а потом отстраняется и смотрит так пытливо. В самое нутро метит.
— Это и есть твой разговор? — тон шутливый, но, одновременно, озадаченный.
— Нет. Сейчас — заглядываю в карамельные глаза. — Ты только дослушай до конца, ладно?
— Ладно — соглашается Тим, а сам так и мечется по моему лицу. Не понимает ничего.