Скрипнув зубами, он немного приподнимает меня и достает из кармана брюк фольгированный пакетик. Мрачно глядя на меня, разрывает его зубами и раскатывает по стволу.

А затем касается меня пальцами, очевидно, проверяя, готова я или нет.

Удовлетворенно усмехнувшись, громко сглатывает.

Готова. Там снова все тянет и ноет от напряжения. И мои слова о том, что мне пора домой, застревают в горле. Я не хочу домой, я хочу взять максимум из того, что мне положено в рамках наших отношений.

Прикрыв глаза, откидываю голову назад и подставляю шею для поцелуев. Руслан старается держать себя в руках, я это чувствую, но уже после всего двух нежных поцелуев срывается. Прикусывает кожу зубами и царапает ее щетиной.

В каждом его движении боль, злость и море отчаяния. На мгновение мне хочется обнять его, прижаться так, чтобы слиться с ним воедино. Самой целовать его, ласкать так он любит.

Но потом срабатывает блок, и в горле вырастает ком. Вцепившись пальцами в волосы бывшего мужа, сама опускаюсь на него да упора.

Он матерится. Оттянув назад мои волосы и обхватив одной рукой за талию, полностью меня обездвиживает. Фиксирует мое тело так, чтобы обеспечить своим бедрам простор для маневров, начинает меня долбить.

До чувства максимального растяжения и легкой боли.

Распахнув глаза, пялюсь в сумрак номера. Окружающая действительность плывет, в голове туман, а между ног настоящий пожар.

— Моя… Никому… Никогда… Моя…

Рука его, соскользнув с талии, сильно сжимает ягодицу, мнет, вынуждая меня каждый раз впечатываться в него животом. А потом, скользнув пальцами в расщелину, принимается массировать колечко ануса.

Руслан готовит меня к оргазму.

Сфокусировав взгляд, смотрю в его лицо. Оно похоже на маску, лишь побелевшие ноздри, да мрак в глазах выдают бурю в его душе.

Он бесится от бессилия что-либо изменить, и он страдает. Прямо сейчас, уверенно ведя нас обоих на пик наслаждения, он мучается от собственной беспомощности.

Что ты наделал, Руслан?.. Что ты наделал, любимый?!

Вижу в его глазах отражение собственных эмоций, маска идет трещинами — лицо болезненно морщится.

Рывок, и он утыкается лбом в мою шею. Бормочет что-то, мне не слышно, потому что, чувствуя интимную ласку пальцами, я разлетаюсь на тысячу мелких осколков. Дергаюсь в его руках, как раненая птица, на секунду потеряв броню, едва не опускаюсь до слез. И Руслан понимает, видит мою уязвимость и бросается в атаку.

— Маша… девочка моя… прости… что хочешь, со мной делай, но прости…

Я не могу это слышать. Зачем он портит момент? Зачем в душу лезет?..