Глава пятая

Город Карагон. Столица майората Рыцарей Креста.

Цитадель. Внутренняя тюрьма майората. История Фиала.

— Мы обычно подшучиваем над новичками, рассказывая о Фиале Изменения Сущности. Может это всего лишь легенда, Эраинн? Прости, но ты давно в тюрьме и разум твой, мне кажется, помутился, — высказал я свое мнение спустя некоторое время, когда наконец пришёл в себя.

— Щенок!!! Да мой разум не сломили Врата Лоос, когда меня, ещё совсем юную тёмную, посвящали в младшие жрицы! Но ты — везучий, щенок! И ты — ученик Арна. Поэтому слушай, объяснять буду один раз.

Больше восьми лет тому назад, в самый последний день Дома Черной Лилии, когда тёплая кровь моих братьев и сестёр ещё закипала в огне костра родового мелорна, тогда светлые Дома, как воронье, слетелись на добычу и вместе с грязными хумансами терзали тело моего леса.

Я очнулась у ручья, не понимая кто я и где я. Глазницы мои были пусты и запеклись чёрной кровью, в душе зияла дыра, выжженная всепоглощающей ненавистью и жаждой мести. Глотая воду, пополам с мусором и кровью моих собратьев, я пыталась ползти по руслу ручья. Такой меня и нашёл твой учитель со своими рейнджерами. Он отвез меня в Рощу Единорогов к источнику. За сохранение моей жизни Арн Дан Холиен взял с меня клятву никогда не мстить Дому Холиен. Единороги засвидетельствовали мои слова. Но я понимала, что мне всё равно не жить на земле по эту сторону Джордана. И в начале хотела бежать в Проклятые поля, страну Тёмных Эльфов. А кому я там нужна — слепая, потерявшая всех родных, обесчещенная Эраинн Мелоинн, без своего дерева?

Друиды единорогов сделали невозможное. Или их Источник проявил непонятную снисходительность к Матери Тёмных? Не знаю… Великий Альв иногда творит чёрные шутки.

В благодарность за вернувшееся зрение и силы, я отдала единорогам всё что не смогли найти захватчики. Все реликвии Дома Чёрной Лилии. Их старейшина долго беседовал со мной. Эти беседы удержали меня от перехода через грань безумия. Ты молод и не знаешь эту особенность Тёмных Эльфов. Из-за которой нас и боялись светлые. Дух Лоос вечно живет в нас. Я сказала старейшине, что буду жить только надеждой на месть. Тёмные эльфы Проклятых полей всё равно не примут меня. Я до конца жизни буду для них парией. А жить из милости для Эраинн Меллоинн, всё равно что высадить семя мелорна в тухлую болотную жижу.

И тогда единороги предложили мне решение, от которого я впала в суеверный ужас. Они предложили мне умереть. Да умереть, как дочери Чёрной Лилии, как Тёмной Эльфе, как Эраинн Меллоинн. И родиться заново, как Светлой Эльфе. И войти в дом врага, как равной.

Искушение было очень велико. И я согласилась. Вот так я и узнала, что такое Фиал Изменения Сущности. Поэтому, твои недоверчивые слова о легенде оскорбляют меня. Даже твоя молодость не оправдывает подобной насмешки! Я скажу тебе Эскул прямо. Ты мне очень нужен. Даже не догадываешься, как удачно сложились обстоятельства, и тебе удалось заполучить Фиал. Но об этом ещё рано говорить. Я слышу шаги тюремщиков, их двое, значит это за тобой.

С тихим шорохом эльфа уползла в темный угол своей камеры. И только она это сделала, как послышался лязг ключей и скрип не смазанных петель первой двери нашего коридора. Яркий свет масляного фонаря ворвался в мою камеру. Знакомый служка приблизил свое широкое лицо к решётке:

— Собирайтеся, значица, ваше эльфийшество, дождались, Его Светлость, Магистр, приказали немедленно доставить вас к нему!

— Ффух! Ну наконец-то, не спешил Герхард, тьфу ты, дядя Миша! Ну я ему… а ничего не скажу. Мой квест! И точка.

Выводили из каземата гораздо предусмотрительнее, чем ранее туда же водворяли. Снова тюремщики связали мне руки за спиной и, ласково поддерживая под локти, сопроводили в главный донжон Цитадели. Там передали дежурному сержанту и двум решительно настроенным арбалетчикам. «Хм. Это жжж — не спроста,» — подумалось мне.

К чему такие меры предосторожности? Целый почётный караул! Я попытался завести разговор с рыцарем, но получил чувствительный подзатыльник латной перчаткой, который ещё больше увеличил счёт к дяде Мише. Спустя ещё десять минут, пройдя по боковой лестнице и скрытому коридору, открыв маленькую дверцу, мы оказались в большом помещении — секретарской Магистра. Справа у больших резных дверей, украшенный скрещёнными секирами, стоял стол секретаря, заваленный свитками и пучками перьев. За столом сидел невысокий человек средних лет, в простом сером сюртуке, с маленькой серебряной брошью на лацкане, в виде креста — символа Ордена. Его водянистые рыбьи глаза на мгновение оторвались от бумаг, он взглянул на меня, на сержанта, затем небрежно кивнул на лавку, обитую кожей виверны. Рыцарь-сержант усадил меня с силой надавив руками на плечи и с лязгом рухнул рядом, притиснув к каменному уступу стены. Арбалетчики расположились в небольшом отдалении, причем свое оружие они держали в полной готовности.

Чёрт возьми! Что же происходит?