Я улыбнулась, конечно, причина была понятна всем. И мой метод погасить придирку управляющего работал безотказно.

— Что там у нас? — глянула на список заказов, завязывая сзади тесьму фартука…

… Шени так и не появился ни на завтрак, ни на обед. Я проглядела все глаза, выглядывая во двор таверны.

— Я смотрю, привыкла к мальчику, — подсела к столу Тавида, когда после обеда зал немного опустел, и можно было передохнуть.

— Он совсем один, — ответила, выныривая из мрачных мыслей.

— Может, пора бы завести своего?

Я подняла взгляд на женщину, уставившись на неё, не сразу понимая, о чём она.

— Молодая, красивая, пропадаешь на этой работе, кто тебя тут видит? Нет бы в зал выходила.

Вот нравоучений мне уж точно не хватало.

— Меня всё устраивает и так, — ответила, не желая продолжать этот разговор, который повернулся не в ту сторону.

И вообще, причём тут моя личная жизнь, если ребенок в беде, и неважно чей он.

— Он уже третий день не появляется. И никому нет дела.

Тавида как-то тяжело вздохнула.

— Знаешь, сколько таких сирот…

— Пока я знаю только одного, Тавида — это Шени. И я волнуюсь за него.

Женщина, выслушав, махнула рукой.

— Да объявится, небось, нашёл себе какое-то другое место, а ты сидишь тут переживаешь.

Хорошо бы, а если нет? Всё-таки у Тавиды чёрствое сердце.

Стол накрыла тень, вторая из подавальщиц Мари положила лист с заказом на стол. Я подняла на неё взгляд, увидев ослепительно сверкающую улыбку на её лице.

— Очень важный заказ, сам хозяин приказал сделать его на высшем уровне.