— Что это, Маша?

— Хм, — окидываю взглядом импровизированный наряд. Скидываю простынь и шагаю навстречу мужчине, виляя бёдрами. — Так лучше?

— Лучше, но только в пределах этой спальни, крошка. — Я показываю ему язык и направляюсь к двери. Не успеваю дойти всего лишь пару шагов, как крепкие руки отрывают моё тело от пола. Я барахтаюсь ногами, иногда ударяя пятками по мужским икрам.

— Пусти. — Визжу сквозь звонкий смех, когда Олег опускает меня на кровать и пытается защекотать.

— Отпустить?

— Да. Отпусти. Я просто пошутила. — Мужчина заносит мои кисти над головой и сжимает их одной рукой. Наваливается сверху всем весом, а затем раздвигает ноги своим коленом.

— Машка, я просто обязан тебя проучить за неудачную шутку.

— Почему? Боишься, что кто-то может увидеть меня в твоём доме? Не бойся, твои тараканы никому ничего не расскажут, — Олег глотает смешок, щуря глаза.

— Тарновская, шуточки у тебя, конечно же, детские, но тараканы-таки имеются. Точнее, я бы сказал, та-ра-ка-ни-ще.

— Даже так? Тогда я бы с удовольствием с ним познакомилась.

— Не вздумай, Машка. Голову оторву, не раздумывая. Если серьезно, я имел в виду своего сына. Он парень достаточно взрослый, твой ровесник. И, если он перенял мои гены, то ты точно в его вкусе.

— Сын, говоришь? А он хорошенький, и у него такие же нереальные губы, как у тебя, Олежка? — Я опускаю взгляд на пухлые губы и почти поедаю их глазами, ощущая горячее дыхание мужчины.

— Маша, предупреждаю, даже не вздумай.

— Не вздумать, что?

— Ты поняла, о чём я говорю. Не притворяйся, крошка.

— Олежка, да ты ревнуешь. Знаешь, мне кажется, у тебя какой-то синдром собственника.