– Выходит, что следили не только мы, но и за нами. – Питер глянул на жену с некоторым укором.

– Давай об этом поговорим позже, – деловито произнесла она.

– Почему не сейчас?

– Ну… – Замявшись на мгновение, она вдруг улыбнулась. – Я устала.

Питер отвернулся к окну. Он смотрел на здания современного Парижа, вмещавшие множество людей, на окна, таившие за собой какую-то деятельность, нужную или ненужную, но думал совсем о другом. О вечном.

«Что же на самом деле Добро и Зло? – спрашивал он себя. – Чипы с легкостью позволяют следить за каждым, кому они вживлены. Тотальный контроль. Но, с другой стороны, если человеку плохо, если он попал в опасную ситуацию, никаких проблем, чтобы вовремя получить информацию, отыскать его и помочь. Что лучше: безопасность жизни или свобода, неподконтрольность?.. Боюсь, что каждый имеет свой ответ на этот вопрос. Хотя, если они живут так, как живут, – подавляющему большинству по душе безопасность…»

Его и Линду беспрепятственно пропустили в здание штаб-квартиры ВБР. Питер не удивился – их ждал большой начальник. А впрочем, он не исключал, что Фацио на самом деле не дал ход заявлениям об отставке, и никто не выкидывал их из списка сотрудников ВБР.

Хорошо известным Питеру путем добрались до кабинета Фацио. Секретарь сказала, что они могут войти. Едва открыли дверь, Фацио поднялся из-за стола, стремительно пошел навстречу.

– Рад видеть, – его улыбка была вовсе не елейной, а скорее усталой. Он пожал руку Питеру, приветливо кивнул Линде, указал на стулья подле своего просторного стола. – Садитесь.

Они уселись, но сам Фацио не занял свое кресло, остался на ногах.

– Скоро мы получим ответ на вопрос, кто в этом замешан здесь. На той части Земли, которая управляется Всемирным правительством. – Фацио смотрел Питеру в глаза.

– Судя по тому, что все роботы получали чипы, кто-то, занимающий достаточно высокую должность, – не отводя взгляда, спокойно произнес Питер.

– Скорее всего, так. Хотя навряд ли это один человек. В любом случае, мой друг, без вашей помощи и помощи Линды мы не приблизились бы к разгадке тайны, которая мучает меня последние три года.

Питер спокойно воспринял слова, имеющие прямое отношение к нему: тайна, которая мучает три года. Значит, он стал частью плана по разгадке тайны.

– А что вам было известно? – сдержанно поинтересовался он.

– Немногое. Что кто-то использует андроидов, запрещенных законом. – Наконец Фацио вернулся в свое кресло по другую сторону стола. – Узнать об этом удалось благодаря гибели одного андроида, который разбился, упав с большой высоты. Может быть, его сбросили, а может, он пробовал забраться в помещение снаружи и не рассчитал. Восстановить память не удалось – она самоуничтожилась. Мы не знали, кто его послал, с какой целью, где его сделали. Мы ничего не знали. Но я предполагал, что проще всего андроидов делать на территории, неподконтрольной Всемирному правительству. И, как видите, не ошибся. – Фацио уставился на большой экран, беззвучно показывавший какой-то боевик – люди с оружием, одетые в арамидовые доспехи, двигались по коридору. Камера следовала за ними.

Тут Питер понял – это не фильм, а прямой эфир операции, проводимой людьми Фацио. Он смотрел, как люди вбегают в помещение, в котором стояли какие-то белые шкафы, как бросаются к плоской белой двери по ходу движения, но камера не следует за ними, она поворачивается направо – там оказывается еще одна дверь. По тому, как поворачивается камера то налево, то направо, Питер уже догадался: она прикреплена к шлему. Дверь открывается, за ней виден довольно большой зал, залитый искусственным светом, с большим столом из темного дерева, вокруг которого стоят красивые деревянные кресла с высокими спинками и кожаными сиденьями. Это помещение похоже на зал для совещаний или переговоров. В зале пусто, но на поверхности стола стоят кофейные чашечки с блюдцами, массивные стаканы для виски. В конце зала еще одна дверь, отделанная дубом с внутренней стороны. Она раскрыта, и Питер успевает заметить спину убегающего человека, одетого в темный костюм. Он явно не из тех, кто ворвался в помещение.

Питер косится на Фацио – тот хмуро взирает на экран, желваки ходят по его лицу. А на экране продолжается преследование. За дверью коридор. Камера сворачивает налево. Человек, пытающийся оторваться от преследования, впереди. Еще немного – и скроется за очередной дверью. Но тут происходит что-то непонятное – человек спотыкается, падает. Камера в момент настигает его. Он прижат к полу. Происходит какая-то возня. Питер вдруг понимает – человека обыскивают. После этого поднимают. Становится видно его лицо. Это юноша лет двадцати, худощавый, темноволосый. Лицо испуганное, но вполне симпатичное.

Камера поворачивается назад, видны люди в доспехах, подбегающие к задержанному, а человек с камерой устремляется дальше. Впереди та самая дверь, за которой не успел скрыться юноша, за ней лестница, ведущая вниз, старомодная, с железными перилами.

Камера спускается вниз. Площадка, виден уходящий вдаль коридор, и тут сбоку возникает кто-то, набрасывается на того, кто с камерой, сбивает с ног – мир на экране переворачивается, замирает. Камера смотрит куда-то вверх. На мгновение кадр заполняет лицо нападавшего. Питер знает его. Это робот, за которым он следил. А может быть, его двойник.