Одним из наиболее неприятных аспектов состояния войны в современных условиях является появление на позициях власти роя людей, у которых «ума палата» – взбудораженных, тщеславных, готовых на ложь, искажения и прямой вздор с целью подтолкнуть людей к согласию, сопротивлению, негодованию, мстительности, сомнениям и душевному смятению, вплоть до тех состояний ума, которые, как предполагается, способствуют окончательной военной победе. Эти люди любят искажать и подвергать цензуре факты. Это дает им ощущение силы; если они не могут творить, они могут, по крайней мере, предотвратить и скрыть. В частности, они встают между нами и людьми, с которыми мы воюем, чтобы разрушить любые возможности примирения. Они упоены вином своей временной власти, и, сидя в стороне от усталости и опасностей конфликта, дергают воображаемые струны в умах людей.

В Германии общественная мысль предположительно находится под контролем г-на Геббельса. В Великобритании нас, писателей, пригласили предоставить себя в распоряжение какого-нибудь Министерства информации, то есть в распоряжение до сих пор малоизвестных и непредставительных личностей, и писать под их руководством. Чиновники из Британского совета и Штаб-квартиры Консервативной партии занимают ключевые посты в этом Министерстве информации. Эта любопытная и мало рекламируемая организация, о которой я только что упомянул – создание, как мне говорили, лорда Ллойда и Британского совета, – посылает за границу эмиссаров, писателей, хорошо одетых женщин и других культурных деятелей, чтобы читать лекции, очаровывать и добиваться, чтобы иностранцы оценили британские особенности, британские пейзажи, британские политические добродетели и так далее. Каким-то образом это должно чему-то помогать. Так и продолжается тихо и незаметно. Возможно, эти образцовые британцы обещают больше, чем на то уполномочены, хотя, думается, они приносят мало настоящего вреда. Но их вообще не следует использовать. Любая правительственная пропаганда противоречит основному духу демократии. Выражение мнений и коллективная мысль должны быть вообще вне сферы деятельности правительства.

Это должна быть работа свободных людей, чья выдающаяся роль зависит от отклика и поддержки общего разума.

Но здесь я должен загладить свою вину перед лордом Ллойдом. Меня в свое время убедили, что Британский совет несет ответственность за мистера Тилинга[11], автора книги «Кризис христианства», и я сказал об этом в книге «Судьба Homo Sapiens». Мистер Тилинг, как я понимаю, был послан в путешествие католической газетой. Британский совет тут совершенно ни при чем.

Дело не только в том, что Министерства информации и пропаганды делают все возможное, чтобы направить ограниченные способности и энергию таких писателей, лекторов и ораторов, какими мы обладаем, на производство неискренней дряни, которая запутает общественное сознание и введет в заблуждение пытливого иностранца. Эти министерства проявляют явную склонность подавлять любые свободные и независимые высказывания, которые могут показаться противоречащими их собственным глубоким и тайным планам спасения человечества.

Сейчас везде трудно получить адекватную, широко открытую трибуну для откровенного обсуждения того, куда идет мир, и обсуждения политических, экономических и социальных сил, которые нас ведут. Это происходит не столько из-за преднамеренного подавления, сколько из-за общего беспорядка, в котором растворяются реальные дела. Разумеется, в Атлантическом мире едва ли сыщешь хоть намек на ту прямую слежку за мнением, которая почти полностью уничтожает умственную жизнь интеллигентных итальянцев, немцев или русских в наши дни. У нас можно по-прежнему думать, что нравится, говорить, что нравится, и писать, что нравится, но, тем не менее, становится все труднее добиться того, чтобы смелые, неортодоксальные взгляды были услышаны и прочитаны. Газеты боятся даже мелкой ответственности. Издатели, за такими доблестными исключениями, как издатели этого труда, болезненно сдержанны; они получают Особые Уведомления избегать той или иной конкретной темы. Существуют негласные бойкоты и коммерческие трудности, бесчисленными способами препятствующие широкому распространению общих идей. Я не имею в виду то, что существует какой-то организованный заговор с целью подавления дискуссии, но настаиваю, что Пресса, издательские и книготорговые организации в наших свободных странах обеспечивают очень плохо организованный и неадекватный механизм циркулирования и распространения мысли.

Издатели издают книги только ради безопасной прибыли. Книготорговца поразит, скажи ты ему, что он является членом всемирной образовательной организации или издателем-путешественником, что он должен думать не только о том, как заработать на бестселлерах. Они не понимают, что должны ставить общественную службу выше выгоды. У них нет ни побуждения к этому, ни гордости за свою деятельность. Их мораль – мораль мира спекулянтов. Газеты любят публиковать смелые на вид традиционно-либеральные статьи с высокопарными похвалами миру и благородным туманом относительно его достижения. Сейчас, когда мы воюем, они будут публиковать самые яростные нападки на врага, потому что такие нападки должны поддерживать боевой дух страны. Но любые идеи, которые и в самом деле вызывающе и явно революционны, они вообще не смеют обнародовать. В этих тупиковых условиях и не может быть никакой глубокой мировоззренческой дискуссии нигде и никогда вообще. В этом отношении демократии лишь немного лучше диктатур. Нелепо представлять их как царства света, спорящие с тьмой.

Это большое обсуждение переустройства мира – дело более важное и неотложное, чем война. И в то же время не существует адекватных средств массовой информации для изложения, критики и исправления любых широких общих убеждений. Случаются довольно бесплодные и непродуктивные малые вспышки конструктивных идей, но почти нет стабильных исследований, мало реальных взаимообменов, не хватает продвижения вперед, ничто не обосновано, ничто не отброшено как несостоятельное и ничто не завоевано навсегда. Кажется, никто не слышит, что говорят другие. Это потому, что у этих идеологов нет ощущения аудитории. Нет действенной аудитории, заявляющей грубо и упрямо: «То, что сказал А., кажется важным. Не скажут ли Б. и В., вместо того чтобы сотрясать пустоту, в чем именно и почему они отличаются от А.?

А, вот мы разобрались, в чем общая правда А., Б., В. и Г. Вот и Д. выступил. Не будет ли он добр соотнести то, что ему есть сказать, с А., Б., С. и Д.?»

Но такой поддержки разумной, наблюдательной и критически настроенной мировой аудитории нет в наличии. Встречаются немногие тут и там, возникают разрозненные фрагменты мыслей и публикаций. И это вся мысль, которую наш мир производит перед лицом планетарной катастрофы. Университеты – благослови их Господь! – облачились в мундиры молчания.

Нам нужно проветрить наши собственные умы. Нам нужен откровенный обмен мнениями, если мы хотим достичь какого-либо общего понимания. Нам нужно выработать ясную концепцию мирового порядка, который мы предпочли бы нынешнему хаосу. Нам нужно нивелировать или найти компромисс в наших разногласиях, чтобы мы могли уверенно смотреть в сторону достижимого мира во всем мире. Полным-полно панацей от идиотов. Никто из них не слушает других, и в большинстве своем они силятся в своем нетерпении заткнуть других. Тысячи дураков готовы выписать нам универсальный рецепт лекарства от

наших мировых бед. Неужели люди никогда не осознают своего собственного невежества и неполноты, что порождают необходимость ясного понимания реальных составляющих проблемы. Понимания исчерпывающего и беспощадного при рассмотрении разногласий?

Поэтому на первое место в моем исследовании пути к миру во всем мире я ставлю свободу слова и оживленные печатные выступления. Это то, за что прежде всего стоит бороться. Это основа вашего личного достоинства. Ваш первый долг как гражданина мира – сделать для этого все, что в ваших силах. Вы должны не только сопротивляться давлению, вы должны выбираться из тумана. Если вы обнаружите, что ваш книготорговец или газетный киоск не распространяет какое-либо издание, даже если вы полностью не согласны с взглядами этого издания, вы должны направить оружие бойкота на нарушителя и найти другого книготорговца или газетный киоск. Будущий гражданин мира должен также поддержать такую организацию, как Национальный Совет Гражданских Свобод. Он должен использовать любое преимущество, которое может дать ему его положение, чтобы остановить подавление свободы слова. И он должен приучить себя вежливо, но твердо противостоять всякой чуши, бесстрашно и как можно яснее говорить то, что у него на уме, и так же бесстрашно слушать то, что ему говорят. Чтобы через перепроверки и уточнения приобретались новые знания. Собираться с другими людьми, чтобы спорить и обсуждать, думать и организовывать, а затем воплощать мысль – это первая обязанность каждого разумного человека.

Наш мир разваливается на куски. Он должен быть реконструирован, и он может быть эффективно реконструирован только при свете. Только свободный, ясный, открытый ум может спасти нас, а трудности и препятствия на пути нашей мысли так же злы, как дети, кладущие посторонние предметы на рельсы или разбрасывающие гвозди на автомобильной трассе.

Это великое всемирное обсуждение не должно прерываться, оно должно продолжаться и ныне. Сейчас, когда пушки еще гремят, самое время подумать. Невероятно глупо говорить, как это делают многие, о прекращении войны, а затем о проведении Всемирной конференции с целью открыть новую эру. Как только прекратятся боевые действия, прекратится и реальная мировая конференция, живая дискуссия.

Дипломаты и политики соберутся с видом посвященных всезнаек, закроют двери перед внешним миром и возобновят Версаль. А примолкший мир будет, разинув рот, ждать исполняемую ими мистерию.