Чтобы отодвинул меня за спину и просто позволил быть слабой, но не беззащитной.
Я ищу поддержки, но примат-Роберт давится смехом, Альбина с Кариной торжествуют, Егор спит, а Чернышов виновато опускает голову в тетрадь.
Мне кажется, я влюбляюсь в него снова, когда вижу в его лице неравнодушие и сопереживание.
— У тебя планируется детский утренник в костюмах из любимых мультфильмов? — как всегда, мне приходится отбиваться самой. — Тогда кем будешь ты, Карина? Фионой после полуночи*, а Роберт — ослом? — слишком громко рявкаю я, что профессор Бубновский запинается и с широченными от удивления глазами порицающе смотрит на меня.
— Вера?! — согласна, Марк Ифраимович, я точно так же, как вы, не понимаю, что делаю здесь, на галерке, в компании ненавистных мне людей…
— Извините, — стыдливо опускаю глаза под насмешливое ликование Дивеевой.
15
— Если ты будешь отлынивать от своих обязанностей, мне придется сделать парочку неприятных ошибок в твоем проекте, — не моргнув, вру я.
На самом деле, я даже еще не садилась за бизнес-план, но Бестыжеву об этом знать не обязательно, ибо нечего расслабляться.
После пар я выловила Егора в вестибюле, невозмутимо направляющегося в столовую. И вот сейчас мы стоим за широкой колонной, и я пытаюсь достучаться до Бестыжевской совести, которой, вероятно, у него нет.
— Я не клоун, чтобы ходить по всем этим вечеринкам с переодеваниями. Я этого терпеть не могу, — фыркает Бестужев.
— Я тоже много чего терпеть не могу, —
— Хорошо, я понял, — как всегда невозмутимо со всем соглашается мой одногруппник.
— И где мы встретимся в субботу?
— Я могу за тобой заехать, — безмятежно пожимает плечами Егор.
— Сбрендил? — возмущаюсь. — Не хватало еще, чтобы моя мама тебя увидела, она у меня знаешь, какая романтичная натура, напридумывает себе бог весть что, — хмурюсь и кручу головой по сторонам, будто и правда переживая, что мама нас может увидеть.
— Тогда встретимся там.
— Идет, — соглашаюсь. — А как мы узнаем друг друга? Ты в каком будешь костюме? Нууу…мы могли бы одеться как пара. Я знаю, что такое практикуют на вечеринках, — неуверенно произношу я и смущаюсь.
— Точно. — Как–то уж быстро соглашается Бестужев. — Оденемся, как Фредди Крюгер и его жертва.