— Ты еще скажи: «Пусти переночевать, не разочарую» — упираюсь я в его торс ладонями, пытаясь сдвинуть с места.

Опять эта улыбка альфа-самца, в которой искрится такая насмешка, будто я сказала какую-то глупость несусветную! Сдвинуть его не выходит и хуже того мне нравится чувствовать твердый рельеф его мышц под ладонями.

Уверена, что это именно лишние градусы крепкого напитка, пробуждают во мне желание, увидеть стальные мышцы Мирона… в своей постели.

— Я не разрешала себя трогать! — задыхаясь от возмущения и злости на реакцию своего теля на его совершенно недопустимые вольности.

— Ошибаешься, Аристова. Входя в клетку к голодным хищникам, не стоит выглядеть как сытный ужин! — утробным голосом прорычал мне Мирон и его глаза потемнели, вытесняя светлую часть радужки.

Да что с ними не так? Во всем мире давно признаны права женщин, в том числе и  одеваться, так как им хочется, и никто не считает это провокацией, только здесь, если девушка в мини юбке — сто процентов хочет секса. Налетай, торопись!

— Ты как аналоговое устройство в цифровом мире! — отталкивая от себя его руки, шиплю в ответ, — что за устаревший формат мышления?

—Возвращайся на свой подоконник, Лена, — проигнорировав мой вопрос, Борзов глаза свои прищурил, и отступил, пропуская на выход.

Вот глазастый койот! Он видел меня с улицы и решил, что я ради него прибежала сюда? Идиот! Взгляд у Мирона стал холодным и что-то мне подсказывает, что он намеренно меня лапал и пугал своим напором, что бы я сама сбежала отсюда и не мешала им развлекаться.

Обернувшись на веселящуюся толпу, я поняла, что за голодные звери в этой клетке. Это не вечеринка, это небольшой разогрев перед оргией, судя по тому, как парни тискают девушек самым откровенным образом. Да и девушки не скромнее себя ведут. Пожалуй, мне и правда пора! Тем более Кевин уже, наверное, проснулся! Эта разница во времени сильно мешает общаться с ним нормально.

— Да, я тоже думаю, что не найду тут стоящего парня! — фыркнула я, просто из вредности и поспешила к выходу, пока этот озабоченный не трахнул меня тут на глазах у всех.

— Что? — опешил Мирон, догнав меня у двери и выходя в подъезд следом, — Я, на секундочку, по версии «Maxim», признан самым сексуальным мужчиной!

Конечно, я поняла, что речь идет о мужском журнале, где ежегодно кому-нибудь присуждают такую премию, но не съязвить не могла:

— Я не знаю, кто такой этот Максим, но «Сексуальный мужчина на секундочку» звучит… унизительно!

Сочувственно опустив глаза на его ширинку, я с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться, от его офонаревшего вида.

Так-то, Ми-Рон! В следующий раз не будешь хвастаться!

— Расскажешь об этом, если не охрипнешь, крича «О, май гад, Мирон», пока я буду тебя трахать, Ленточка! — сам уже охрип отчего-то Мирон, но мое имя, как все привыкли называть меня с детства, с его губ слетело совсем иначе, будто он вкладывает в него какой-то еще смысл.

— Гет лост*… Рон, — снова я споткнулась на имени, потому что это гребанное «Ми» искажает смысл полностью. (исчезни* — прим. автора)

Два этажа в четыре лестничных пролета, я пронеслась меньше чем за минуту и была уверена, что Борзов остался у квартиры Андрея, поэтому вздрогнула, услышав за спиной:

— «Объект дома, больше не теряй».