Дальше всё было просто, арифметическая задачка для первоклашек. Ведь всем известно, что легендарный Рауль Амундсен первый раз посетил Лонгьир в 1925-ом году, когда готовился осуществить свой дерзкий перелёт на Аляску через Северный полюс…
Итак, фрекен Хелена, сидя на лавочке, беззаботно покуривала чёрную трубочку.
– Гав! – бросаясь с низенького откоса к домику, радостно известил Клык, мол: – «Такие встречи, они дорогого стоят…. Уж, как я рад!».
– Дорогого, дорогого, – ласково трепля пса по лохматой холке, согласилась старушка. – И я, Клык, рада…. Ох, всю меня в слюнях вымазал, негодник хвостатый. Причём, шершавым-шершавым языком…. Да угомонись уже, хулиган. Ты же, как-никак, не щенок мечтательный, а самый что ни наесть брутальный островной пёс.
– Гав!
– Даже так? И я тебя очень люблю…
Тим подошёл к скамеечке и вежливо поздоровался:
– Светлых дней вам, фрекен Хелена. Отлично выглядите. Прямо как…м-м-м, как горный эдельвейс.
– Как засушенный эдельвейс из гербария? – скупо улыбнувшись, уточнила старушка. – Или же как сорванный кем-то эдельвейс, брошенный в тундре и заледеневший?
– Как прекрасный заполярный гордый эдельвейс…. Вот, примите скромный подарок. От всей брутальной Души. Ничего особенного. Браслетик женский. Само тело браслетное сделано из самолётного металла. Ну, помните – лет так сорок пять тому назад – на южном мысе грохнулся об скалы какой-то американский секретный истребитель? Вот, из его останков…. Камушки? Это Клык нашёл аметистовую друзу с огромными и очень чистыми кристаллами. Парочку из них я и разрезал-отшлифовал. А потом, покумекав, и в оправу вставил…
– Ох, уж, этот Белофф! Затейник поэтический…. И почему его – романтичного и трепетного – все считают суровым и брутальным? Глупые, право слово, людишки…. Ну, Брутушка, иди сюда. Расцелую. Да, не бойся. Только в щёки…. Пойдёмте, ребятушки, в дом. Покушаем, чайку попьём (естественно, предварительно капнув в него настоящего ямайского рома), поболтаем всласть…. Кстати, мужчина брутальный, а что у тебя с волосами? Пожар тушил?
– И об этом расскажу, – пообещал Тим. – И о многом другом…
Они пошли, покушали, капнули, выпили и поболтали.
Ещё – пару раз – капнули, выпили и поболтали.
Ещё – пару раз…
О чём – поболтали? Да, обо всём: о затянувшейся весне и о задержавшихся где-то тёплых дождях, о расплодившихся – без всякой меры – северных оленях и о смешных белых медвежатах, о нежно-ранимой тундре и о славных героях прошлых лет, посещавших – когда-то давно – эти благословенные края.
Совершенно неожиданно старушка, прервав интересную беседу, попросила:
– Заканчивайте, ребятишки, пачкать мне мозги. Мол, изумрудно-зелёная травка, весёлое ласковое солнышко, бойкие хрустальные ручьи, доверчивые северные олени и несчитанные стаи беспокойных уток-гусей…. Зачем, родные, припёрлись? Браслетики, понимаешь, всякие, аметистовыми кристаллами украшенные…. Чего надо-то?
– Совета, понятное дело. А ещё лучше – нескольких. Желательно, дельных и развёрнутых.
– Излагай, мальчик. Помогу, чем смогу.