– Да, конечно.

– Что по поводу моей инициации?

– Инициируют детей в возрасте десяти лет, не раньше. Тебя уже записали на инициацию. Через два дня отведут, не волнуйся. Пока живёшь в приюте, всю ману будешь сливать в общий резервный городской накопитель, обманывать не советую, за этим строго следят, отслеживая уровень Дара. Успеешь до совершеннолетия прокачать источник.

– Хорошо, спасибо.

Воспитатель отвёл меня в мою комнату, где я буду жить пока один, второго платника не было, показал, где что находится, мой шкаф и сейф, санузел, и ушёл. Я убрал в сейф все вещи, поставил свой код и вышел в коридор. Рядом кучковалось несколько групп, слышались некоторые фразы, долетал смех. Но с моим появлением всё это прекратилось, и все воспитанники, как один, уставились на меня. Я подошёл к ближайшей группе.

– Мне нужен Ларг. Где я могу его найти?

Один из парней, лет двенадцати, рыжий, осмотрел меня с ног до головы и процедил через губу:

– Ну пошли, провожу.

Он направился впереди, я за ним, остальные, по пути быстро пополнившись, двинули следом. Спустившись по лестнице на одну площадку, паренёк сказал мне:

– Пришли. Скидывай одёжку и обувку, она мне понравилась, стоит немало.

– Мы же договорились?

– А сейчас договоримся, что ты мне всё отдаёшь. Добровольно.

Без замаха я сработал ему в подбородок. Тот постоял секунду, глаза у него закатились, и он фактически плашмя рухнул на площадку под ошеломительное молчание зевак, которые оккупировали лестницу сверху и снизу, буквально вися на перилах, перегнувшись. Группа поддержки рыжего, в количестве четырёх человек, с ходу бросилась на меня. Э-э-э, а где больше трёх зараз не нападать?

Первого я встретил прямым ударом в грудь, от такого отдышаться трудно, так что этот пока не боец, вон как согнулся. Второй пытался спеленать меня руками, чтобы дать остальным поработать кулаками и ногами. Между прочим, правильное решение. Только исполнение подкачало. Поднырнув под руки, он схватил воздух, а я нанёс ему серию ударов по рёбрам. Была бы физика у этого тела в порядке, покрошил бы я их, а так тот упал, согнувшись в позе эмбриона, слегка подвывая. Третьего я встретил ударом ладонями по ушам, и он сразу потерялся и пропустил нокаутирующий удар в подбородок. Четвёртый не успел смыться, хотя явно этого желал, его просто не пустили, так что получил между ног и резкий, как щелчок кнута, удар открытой ладонью по затылку. Осмотрев побоище и потерев бок, всё же получил немного, я спокойно сказал:

– Как вы к людям, так и люди к вам. Раздевайтесь.

Однако снять трофеи мне не дали, вышел паренёк лет четырнадцати и, глянув на стонущих парней, бросил:

– Кончай.

– Слушай, может, на мне кровь и есть, не знаю, я память потерял, но я детей не убиваю. У меня свои принципы.

Паренёк неожиданно улыбнулся:

– Да я вообще-то имел в виду, кончай это дело, они своё получили.