– Не попадите впросак. Судя по всему, здесь убийство, а не трагическая гибель. Даю вам добрый совет.
Сашенька сидела возле окна, которое оттаяло от дыхания многих десятков людей, набившихся в маленькое зимовье. Девушка неотрывно смотрела на лес.
– Николай Иванович, – спросил Ванюшина заместитель Гиацинтова полковник Суходольский, – вы давно Исаева знаете?
– А в чем дело?
– Да так, интересуюсь.
– Давно.
– Нет, вам придется дать ответики конкретные, потому что это у нас маленький допросик будет, Николай Иванович.
– Господа, – сказал один из прокурорских помощников, – пойдемте же на место происшествия, а то снег вон повалил.
А снег действительно начал идти, как в театре, громадными хлопьями, непроглядно и быстро. Снег помогал Исаеву, заметал следы, укрывая теплом землю, уставшую от войн.
– Ну ты, рожа, – сказал Пимезов Тимохе, – признавайся добром, как все было, пока я кожу с тебя не спустил и на кнопки над головой не застегнул.
– Мальчик, – рассвирепел Ванюшин, – я этого человека знаю пятнадцать лет!
Пимезов смешался, ибо не думал, что говорит так громко.
– Нервы-с, – заметил он, – совсем сдают.
– Лечить надо, а не орать, как базарная торговка.
ПАРТИЗАНСКАЯ ЗЕМЛЯНКА
Исаев сидит рядом с Суржиковым и Кульковым. Лицо его растерянно и жалко.
Исаев читает шифровку, которую ему вручил связник, только что пришедший от Постышева. Исаев видит цифры. Их целая колонка, они пляшут у него перед глазами. А цифры эти говорят:
Вам предстоит изыскать возможность отъезда вместе с наиболее реакционной частью белогвардейцев в эмиграцию, для того, чтобы мы смогли знать через вас о новых заговорах против республики, которые, бесспорно, будут организовываться.
Исаев прочитывает шифровку еще раз, медленно сжигает ее на свече, растирает пепел по дощатому полу сапогом, потом тихо говорит: