Мы поздоровались:

— Салам алейкум!

— Ва-алейкум ас-салам, — ответил старик.

Мы пожали друг другу руки. Это было совершенно необъяснимо. Старик встретил нас очень дружелюбно. У меня даже мелькнула мысль, знает ли он о том, что идет война. Через пару минут мы уже стали лучшими друзьями.

Мне хотелось поддержать разговор, однако наших познаний в арабском для этого было явно недостаточно. Начав говорить, я сам не мог поверить своим собственным ушам.

— Вайн эль-сук? — спросил я.

Вот мы здесь, в абсолютной глуши у черта на рогах, а я спрашиваю, как пройти на базар!

Не моргнув глазом, старик молча указал на запад.

— Вот и отлично, — заметил Динджер. — По крайней мере, когда мы попадем сюда в следующий раз, мы будем знать дорогу до ближайшего супермаркета.

Боб увидел в сумке старика бутылку.

— Халиб? — спросил он.

Пастух закивал — да, это молоко. Он пустил бутылку по кругу. Затем достал из сумки ароматных, свежих фиников и ломоть черствого хлеба. Мы уселись и разыграли из себя белых людей.

Один Марк оставался стоять, время от времени украдкой оглядываясь по сторонам.

— Он здесь совершенно один, — сказал он, широко улыбаясь.

Снова указав на юг, пастух махнул рукой.

— Джайш, — сказал он. — Джайш.

Я вопросительно посмотрел на Боба.

— Армия, — перевел он. — Солдаты.

Боб спросил:

— Вайн? Вайн джайш?