И нижнее белье он снять не решился.

— Хм, - надев халат, Айрон вернулся к супруге, продолжающей его разглядывать, присел перед ее креслом на корточки и начал: - Понимаешь, Райвеиэлитинэ, дети… они не прилетают с аистом.

Сказал, и сам осознал, что сморозил невероятную глупость. Ну какие дети! О детях и речи быть не может.

— Ээээм, — Райве отложила пилочку, и проникновенно прошептала, - Айрон… а, позвольте задать вам… вопрос интимного характера…

— Да-да, я вас слушаю, - с энтузиазмом поддержал адмирал.

— Замечательно, - и вот что его удивляло, так это совершеннейшее отсутствие акцента у авийянки, - так вот, я хотела спросить, как давно вы проходили психологическое обследование?

Он дернулся, как от пощечины, вскочил, с негодованием заметив, что ее плечи вновь вздрагивают, и на этот раз Айрон прекрасно осознавал, что сдерживает она не рыдания, а смех!

Смех! Эта… авийская тварь все время потешалась над ним! Ну что же, он пытался быть добрым и ласковым… не хочешь так, значит, будет иначе:

— Ты, - он чуть наклонился к девушке, - раздеваешься, ложишься на постель и исполняешь свой супружеский долг!

Страха в карих глазах не было ни на грамм, зато удивления целые озера, и вопрос, последовавший за искренним изумлением, был соответствующим:

— Я… меньше часа замужем, а уже что-то должна?!

«Действительно не понимает? – мелькнула мысль, - Или издевается?».

— Райве, - он вновь присел перед ней, положив сильные ухоженные ладони на округлые коленки своей супруги, - вы… знаете, что такое секс?

На сей раз ухмылку она не сдержала, но, вновь взяв пилочку и уделив внимание маникюру, невинно поинтересовалась:

— А вы?

Внезапно он ощутил, как дергается правый глаз, вернув тот забытый нервный тик, от которого он с трудом избавился два года назад… и вот снова.

— Знаю, — рыкнул Айрон, - и в теории, и на практике!

— Ммм, - Райве очаровательно улыбнулась, - я очень рада за вас.

«И как с ней разговаривать? – задал он себе риторический вопрос, и тут же ответил, - А никак, вот как раз разговаривать я и не планировал!».

— Поднимайтесь, - он и сам встал, протянул ей руку, - сейчас вы будете рады и за себя.