— Да ты что несёшь, глупенькая!
Эдик подплыл ко мне и почти силой заставил плыть к берегу. Когда до берега осталось совсем чуть-чуть, он принялся жадно меня целовать, всем своим видом показывая, что ему хочется секса в воде…
— Любимая, пожалуйста, прости меня. Не злись. Ты только никогда больше меня не провоцируй, и у нас всё будет хорошо.
Секс в море подарил нам обоим новые и незабываемые ощущения. Я полулежала на волнах, откинувшись назад, а муж поддерживал меня за талию и входил в меня с неистовой силой. В этот раз мы оба получили мощный оргазм и, немного уставшие, вернулись на берег.
— Любимая, ты меня уже простила? — спросил Эдик, как только я вышла из душа.
— Как я завтра людям покажусь?
— Да каким людям? Тут одни аборигены.
— Отдыхающих полно… Между прочим, аборигены тоже люди… И они знают, что у нас с тобой свадебное путешествие.
— Ну что ты так переживаешь? Фингала под глазом нет. Губа разбита и синяк на скуле… Если для тебя так важно общественное мнение, можно сказать, будто ты прыгала со скалы и ушиблась.
— Думаешь, кто-нибудь поверит?
— А разве можно не поверить таким честным и правдивым глазам? — Муж странно усмехнулся, а меня от этой усмешки передёрнуло.
— У меня, между прочим, и голова разбита. Просто из-за волос не видно.
— Девочка моя, иди ко мне, я тебя пожалею…
Я легла рядом с мужем. Он обнял меня, потом стал гладить по волосам и говорить, как сильно любит…
Мы проснулись от какого-то шума и, не сговариваясь, вышли из спальни. На нашей веранде топтались полицейские, гид и Алексей.
— Ребята, вы извините, что пришлось вас побеспокоить, но я всю ночь не спал. Общаюсь с полицией. Рита так и не нашлась. Полиция хотела бы взять у вас показания. Это нужно для дела. Пожалуйста, пообщайтесь через переводчика.
Алексей внимательно ко мне пригляделся и чуть слышно спросил:
— Лана, что с тобой?
— Ночью купалась, — машинально ответила я. — Прыгнула со скалы, ударилась о камни. Результат ты видишь.
— Ты бы осторожнее прыгала. А то без красивой внешности останешься, — заметил он. По выражению его лица и недоумённому тону было нетрудно догадаться, что он мне не поверил.