…В общем, все шло хорошо. Поводы для беспокойства либо исчезали из мира радикально, либо становились неактуальными. А затем к Инриль подошла Лиру и, взглянув самыми умилительным взглядом из возможных, попросила отвести ее к Амаре.

Мол, они с богиней увядания неплохо поладили, пока восстанавливали сад. И Амара посетовала, что в ее собственном саду красивые цветы не приживаются. Умирают и обращаются прахом — все, кроме роз. Те хотя бы замирают вне времени, засохнув. И Лиру долго переживала, как же бедная темная богиня справляется с трудностями, пока в голову девочки не пришла прекрасная идея — подарить Амаре сухоцветы.

И пусть Инриль чувствовала себя последней идиоткой, отправляясь вместе с дочерью и братом, который вызвался их сопровождать, на почти самоубийственную вылазку на край света… радостная улыбка дочери стоила того.

Амара появилась перед богами внезапно, тут же окинув неприязненным взглядом:

— С чем пожаловали? — скрестила руки на груди богиня.

Инриль покосилась на дочь. Лиру резкие слова и явное нежелание видеть на подвластной территории посторонних ни капельки не тронули. Девочка сделала осторожный шаг в сторону Амары и замерла, когда она сосредоточила на ней внимание. Медленно протянула корзинку, что до этого скрывала за спиной.

Плетеная, с бантиками на ручке и наполненная сухоцветами необычных цветов — изумрудной зелени и глубокого синего — та вызывала нервный смех Инриль. Ну не вязалась Амара с образом человека, способного принять столь невинный… и наивный в каком-то смысле подарок! Однако Амара удивила.

Приняла корзинку, пусть и с запозданием.

— Магией раскрасила? — вскинула брови темная, осматривая сухоцветы и чуть ли не обнюхивая их.

— Не-а, — помотала головой Лиру, волосы рыжим всполохом взметнулись в воздух.