— Чьё логово? — насторожился Вячеслав.

— Пауков, чье еще? — махнул я рукой наверх. Где-то там, на уровень выше нас, уже шарился Кузя, ища подъем.

— Зачем это? Ты не забыл,в прошлый раз наша с ними встреча кончилась респауном.

— Надо обшмонать. Это ж стайные животные, хоть и пауки. У них инстинкты, все унести к себе и паутиной обмотать. Может у них там что-то ценное в коконах.

— Откуда такая уверенность? — засомневался в моих словах Вячслав. — Передачу про них с Дроздовым в детсве смотрел, или что?

— Ге их трупы? Мы ведь их много накромсали? — обвёл я руками пространство вокруг себя.

— А где наши? — резонно ответил Вячеслав.

— Мы несъедобные, а они да. И вообще, критикуешь, предлагай! Тем более, нам все равно на верх.

Вячеслав еще недовольно порычал для вида, но уже через пару минут мы поднимались вверх по слегка осыпавшейся насыпи за углом. Похоже, кусок потолка упал сверху и покатился вниз, слегка кромсая каждый уровень пирамиды. То, что мы находимся в пирамиде, я начал понимать только сейчас. Она была слишком большая, и находясь на ней, воспринималась как кусок ландшафта.

— Нам туда, — уверенно показал я нужное направление.

— Откуда ты знаешь? — возмутился Вячеслав. — Тут кргом щебенка. А где не щебенка, камень.

— Смотри, — я присел на корточки. — Вот видишь, тут явный след. Что-то протащили. Вот там ямки и царапины на камне. Почти не видно, но если вот так, под углом посмотреть… Это могут быть только лапки паука. По меньшей мере один, протащил что-то в ту сторону. Ещё вопросы?

— Веди нас Сусанин, веди нас герой, — вздохнул Вячеслав. Снял свой топор с крюка на спине и взял его в руки.

Следующие пять минут мы крались, вздрагивая от каждого шороха осыпающихся камней, и подозрительных отдаленных шумов на грани слышимости. По дороге нам попалась светящаяся фиолетовым мохнатая моль, с размахом крыльев сантиметров в двадцать.

— Эх, такого бы мотыля, и на рыбалку… — задумчиво проводил её взглядом Вячеслав. — Ух ты, зырь какие мухоморы.

Нам начала попадаться местная флора. В основном представленная огромными грибами, издающим зеленоватое сияние мхом и похожим на вооросли наростами на камнях. Склизкое и тиной воняет. Вячик пялился на все это раскрыв пасть. Изредка останавливался, и тыкал топором в нечто особенно любопытное. Мне было не до этого. В отличии от львиноголового, я либо был внимательнее, либо лучше видел в темноте. И поэтому от меня не укрылись тонкие сигнальные нити паутины, протянутые по земле. И их становилось все больше и больше. С одной стороны, это было хорошо, ведь значило что мы идем в нужном направлении. С другой — не хотелось давать о себе знать раньше времени.

— Осторожно, тут паутина, — начал говорить я, и демонстративно переступал едва заметную, полупрозрачную нить. Она была не толще волоса, но в моём зрении она была очень яркой, белой полосой. Вячеслав послушно и без вопросов повторял за мной. Скорость движения снизилась. Мы были уже рядом. Чуть впереди показалось то, что я вначале принял за каменный завал. Но сейчас, подойдя поближе, я понял что это руины. Когда-то давно, тут кто-то пытался построить крепость. А кто-то потом, с куда большим успехом, ею разрушил. Не оставив буквально не одной стены выше пояса. Мы взобрались на остатки внешней стены, сложенный из некрупных, плохо обработанных камней. И увидели впереди нору. В земле. С горкой камней вокруг. Вся оплетенная путиной. Точь в точь нора тарантула. Ели бы тарантул был размером с легковушку.

— Что-то она большая чересчур. Я не чувствую в себе достаточно мужества… — начал было блеять лев, но я его тут же оборвал:

— Не ссы! Главное не размер, а умение!

— Да какое умение? Ты посмотри на диаметр! Да я туда могу целиком впрыгнуть! — не сдавался Вячеслав.