«Это ведь первый их бой, – успел подумать Андрей и снова согнулся в порыве рвоты. Освободив желудок, он снова обрел возможность мыслить. – Сотрясение получил, видать, приличное, вот ведь как блевать тянет… Но авось обойдется».

От костра к Андрею, держа на вытянутых руках деревянную миску, шел Федька. Подойдя к господину, парень протянул миску со словами:

– Испей, государь. Отвар это. Дюже хорошо помогает силы восстановить.

Воняло пойло страшно, превозмогая себя, Андрей маленькими глоточками осушил емкость. Действительно, как-то незаметно головокружение прошло, и боярина потянуло в сон.

– Пойду-ка, я прилягу, – сообщил князь Семену и направился обратно к ковру.

Через два часа выступили в обратный путь, но Андрей еще спал, перенесенный заботливыми братьями на телегу. Стоило тронуться в путь, как от тряски он проснулся. Небо сильно затянуто тучами, что не радовало. К вечеру небо, слегка прояснившееся, снова заволокло тучами, и пошел небольшой дождик, но следом за ним показалось яркое солнце, и в воздухе стало просто душно.

Костя торопился быстрее уйти. Степь, она только кажется безлюдной, на самом деле кто здесь только ни шатается.

Андрей, сидя в телеге, еще долго наблюдал кружившееся над местом побоища воронье. Стервятники словно сигнализировали всем в округе: русские пришли, беда пришла! А собственно, почему русские? Татары сейчас режутся, борьба за власть у них идет не на шутку. Вполне побоище могли устроить сами татары, успокоил себя Андрей, прикрывая глаза и пытаясь уснуть на постоянно подпрыгивающей на кочках телеге. Телега – это еще гордо сказано. Примитивная повозка состоит из двух продольных досок, положенных на две оси, на которые надеты четыре колеса. Вдоль досок сделаны узкие бортики. Борта связаны двумя-тремя веревками, на которые брошены сшитые бараньи шкуры. Получается нечто похожее на качели, служащих сиденьем для путников и поклажи. Возница всю дорогу попеременно, то стоит во весь рост на передней перекладине, то сидит на специальной дощечке. Если груз достаточно тяжел, то в такую телегу запрягают от двух до пяти лошадок. Подводу, на которую уложили Андрея, трясло неимоверно, потому князь на следующий день скрипя зубами перебрался в седло. Тоже трясет, но не так сильно. Колено уже не ныло так сильно, и вполне можно было сидеть в седле, вот только тупая боль в спине давала о себе знать, там синяк образовался размером с блюдце.

– Мы с братьями два на десять татар из пищалей положили, – отчитывался Сенька. – Но все равно, если бы не наши татары с Афоней и его мальцами, беда была бы. Надобно нам было с братьями из лука стрелы кидать. В эту пищаль-самострельную пока найдешь татарина, столько ударов сердца пройдет, за это время я бы пять стрел успел кинуть.

– Зачем же вы в оптику все время смотрели? – удивился Андрей, покачивая головой. – Моя вина. Учить вас еще нужно.

– Дядька Афоня много крови потерял. Ты посмотри его, княже, – перевел разговор на другую тему Семен при приближении резанского боярина. Костя, несмотря на рану, метался от головы обоза в хвост и обратно, поторапливая всех грозными окриками.

Это было лишнее, люди и так торопились, но Костя таким образом выпускал напряжение. Пускай ругается, Косте можно.

– Овец я распорядился связать и на коней забросить. Так быстрее пойдем. Иначе не уйдем.

– Хорошую добычу взяли? – поинтересовался Андрей.

– Грех жаловаться, – поглаживая бороду, ответил озабоченный чем-то боярин, – одних панцирей дюжину взяли да в телегах посеченные кольчуги нашли. С собой паршивцы хлам таскали, кузнеца в степи днем с огнем не сыщешь.

– Ты как сам? – поинтересовался Андрей, глядя на перевязанный холстиной бок боярина. Повязка вся пропиталась кровью.

– Держусь. Достали меня бесермены. Доспех просекли начисто. Кольчуга спасла. Так, порез небольшой. В горячке боя не сразу и заметил. Руды много вытекло, потому слабость чувствую. Афоне, стрельцу твоему, тоже досталось. Рана пустячная, я смотрел, но руды мужик много потерял. Я должник Афоне. Закрыл он меня в сече. Не окажись Афанасия рядом, лежал бы я сейчас в телеге с побитыми, – боярин перекрестился и тяжело вздохнул.

– Авантюрист ты, Костя.

– Кто? Какой такой вантюрист? – боярин не понял Андрея, враз насупившись. Поди бесчестит его друг?

– Человека так зовут, который бросается сломя голову во всякие рисковые дела, – широко улыбаясь, разъяснил Андрей значение слова боярину.