— Паршиво, — вяло отвечаю, закидываю сумку на полку, сбрасываю балетки и тащусь на кухню с миной неудачницы на лице.

— Тебя не взяли? — мама разочарованно скривилась.

— Как видишь.

Вошла на кухню. Аппетитно пахнет курочкой, мама готовит суп. Я брякнулась на стул и растянулась на столе.

— Боже, когда уже эта черная полоса закончится.

— Что опять не так, почему тебя не взяли? — мама любит выяснять.

— Пришла какая-то вся расфуфыренная с губами уточкой и всё. У всех остальных шансы нулевые.

— Ну, понятно, — мама явно расстроилась. — Нет, ну почему не устроиться по специальности, ты же педагог, сколько вакансий в школах и в садиках.

— Мам, ну опять ты, я же просила, — недовольно насупилась я.

— Да, опять и буду повторять, пока ты не пойдёшь и не устроишься на нормальную работу.

— Не пойду и ни устроюсь. Мне практики в универе хватило с вечно плачущими малышами. Нет, я не могу, у меня нервы не выдерживают.

— А как другие работают и ничего? По двадцать пять лет. И нервы вроде бы в порядке остались.

Мама работает в саду нянечкой, я пошла по ее стопам, но повысила планку, решила стать воспитателем. А уже во время учёбы поняла, что совершила ошибку. Но универ всё-таки закончила, ради симпатичной корочки. Когда говорю кому-то, что я дипломированный педагог, сразу воспринимают меня всерьёз.

К сожалению, после универа работать с детьми я категорически отказалась. Даже не знаю, что должно произойти, чтобы я согласилась идти воспитателем в сад или начальную школу. Нет, ни за что. Не уговаривайте.

Но мама не сдаётся.

— Женя, я тебе скажу честно, как на духу, — мама вдруг села на табурет, сложила руки на столе.

— В чем дело, — что-то мне эта её поза совсем не понравилась.

Угрожающе-спокойная.

— Меня сократили, — выдаёт мама.

— Что? — и тут до меня начинает доходить. — То-то я думаю, что это ты гуляешь и гуляешь, не может быть сразу столько отгулов. А чего раньше не сказала?