В компании все до сих пор в шоке, что мы семья. Ой сколько женщин тогда горько плакали, кто-то начал коситься на меня, остерегаясь, что, пользуясь положением, попрошу уволить. Признаюсь, попугать мне их очень хотелось этим, но ведь добрая душа, просто игнорировала.

Правда звонок мамы не получилось так пропустить мимо. До сих пор ее дикий ор в ушах, какая я неблагодарная и никак не могу успокоиться, лишаю ее мужчины. Даже до тюрьмы довела.

- Как ты могла его оболгать?! Я тебя не для этого рожала и воспитывала. Но видимо была мягкой, раз ты так меня ненавидишь и мстишь, что Игнат не повелся на твои провокации. Нашла способ нам отомстить. Если он не выйдет, ты мне больше не дочь. Можешь забыть, что у тебя вообще есть мать!

- Он меня чуть, - но оправдаться мне не дали. Мама как непробиваемая стена была.

- Ты все врешь! Не смей его оскорблять своими грязными словами. Жалкая девчонка, которая ничего не смогла добиться в жизни сама и теперь вымогаешь у него деньги, чтобы он вышел. Никчемная дрянь. Забери заявление, пока я не написала на тебя за шантаж и умышленную ложь против моего мужа!

Руслан тогда забрал у меня телефон, занес контакт в черный список и успокаивал. Первый день нашего отпуска не задался. Вместо прогулок по пляжу, мы сидели в обнимку в номере, где я слушала, какой Игнат плохой, и что его арестовали даже не за то, что ко мне полез, а потому что нашли какие-то аферы с деньгами и фальсификацию личности.

Даже вдаваться не стала. Главное не моя вина, что он сидит. Мы просто сдали мерзавца в руки правосудия.

Больше мы не общались с мамой. Не знаю, всерьез она от меня отказалась или нет, но зная, как она умеет сыпать проклятиями, о внуке она узнает точно не скоро. Мне мама Руслана ближе, и я даже не заметила, как перешла с официального Виктория Андреевна, на уютное «мама».

Вот она точно обрадуется, что у нас будет пополнение в семье. Интересно, кто притаился в животике, мальчик или девочка? Ладно, все скоро узнаю. Главное сейчас отпроситься ненадолго, убедиться, что все не ошибка, и потом уже сообщу счастливому папашке.

- Руслан, - с дымящейся чашкой кофе захожу к нему, и он отрывается от монитора.

После юбилейного номера, когда я с боем уговорила сделать все как я хочу, тираж разошелся в разы лучше и на мировой рынок он все же вышел, работы прибавилось. Им с Сашей явно нужен помощник, который возьмет на себя это направление. Нам папочка вечерами дома нужен будет, а не в офисе.

- Ты как почувствовала. Только хотел попросить принести, - отодвинувшись на стуле, намекнул, куда мне стоит присесть. Не сопротивляюсь и устраиваюсь на его коленях, оставив кофе на столе.

- Руслан, а отпусти меня на пару часиков. А? Мне надо кое-куда сходить, - запустив пальчики в волосы, мурлычу ему на ушко.

- Это куда это? – с недовольством смотрит на меня, не любит он что-то не контролировать.

- Надо. Очень. Вечером все расскажу. Считай, я решила сделать тебе сюрприз и мне нужно подготовиться, - пытаюсь соскочить с темы, а сама напрягаюсь. Как-то слабо он возмущается, словно все знает.

- Злат, а если сейчас? Дразнишь, заставляешь меня мучится. Совсем меня не жалко?

- Ой, тебя замучишь, ага. Ты это кому угодно рассказывать можешь, но не мне, любитель белых тарелочек.

Вы себе не представляете, как меня раздражает чисто белая посуда. Ни рисунка, ни каемочки, ни формы какой-то. Все под запретом было. Пока я в один день с психа на его очередное «нет», не разбила сервиз на двадцать четыре персоны. Тогда мы сошлись н том, что рельеф на посуде допустим, а лично для меня мы купили несколько цветных чашек. Ух как я тогда радовалась.

- Злата, я ведь серьезно. Куда ты собралась?

- Руслан.