Но когда дамочка выложила-таки свои карты, это оказались два Бово. Вот это да, учетверение! Итого… Итого…
Я еще даже не перевернул Микрона, а женщина уже поняла, что проиграла. Ее округлое лицо вспыхнуло от злости.
– Невозможно! – простонала она, схватившись за голову. Хаккон что-то прогудел. Кажется, его тоже захватила магия клурса.
Борк остался с тридцаткой, но снова пошел ва-банк. Его Змея и Клинки никого особенно не впечатлили. А вот моим соперникам явно достались отличные карты. Понемногу, по чуть-чуть они подняли ставку до трехсот с каждого. Заняло это довольно много времени, отведенные на игру два часа подходили к концу. Сан тяжело дышала у меня на коленях, и я периодически отирал ей лицо.
Моргл делал вид, будто меня не знает, лица хаккона под блестящей маской я разглядеть не мог. А вот оранжевая женщина косилась временами на мои манипуляции, и, судя по всему, была удивлена, что я притащил ребенка в игорное заведение. Но ничего не говорила. А мне сейчас было не до приличий. Если из-за меня девочка все-таки умрет, я никогда себе этого не прощу. Держись, Сан. Осталось уже немного!
И вот, наконец, пришло время вскрываться.
Хаккон блефовал, он набрал две тысячи пятьдесят. А ведь расклад на начало партии – Колосс и Микрон – был просто идеальным.
Дамочка с едва сдерживаемым смехом поднесла к Луне своего Двойника. Сразу тысяча! Плюс Вулкан, Змея, два Сна…
Тысяча шестьсот пятьдесят, подумал я, прекрасная заявка на победу.
А потом выложил двух Двойников.
***
– Как думаешь, Сан поправится?
– Наверняка. Доктор сказал, что приложит все усилия. Отходить от кровати не будет.
– Какой старательный…
– Еще бы ему не быть старательным за двести кредитов.
– Ты точно не хочешь дождаться веган здесь? Они могли бы возместить все наши расходы.
– А ты хочешь?
– Н-нет, пожалуй. У меня на родине есть отличный совет для таких альтруистов, как мы. "Делай добро и беги".
– Мудро.
Мы с Борком сидели на палубе "Мелодии ночи" и лениво переговаривались. Корабль второй день торчал на грузовой платформе коркусского космопорта, а яркие огни над ним то и дело складывались в широковещательное объявление.